Исхаков Д.М. Между Булгаром и Казанью: этнополитические процессы в Булгарском / Казанском вилайяте в 60–70-х годах XIV – 40-х годах XV веков. – Казань: Изд-во «Фэн» АН РТ, 2013. – 68 с.

ISBN 978-5-9690-0206-7

Исследование посвящено изучению трансформации Булгарского вилайята Улуса Джучи в Казанское ханство. Рассматриваются вопросы о политическом центре Булгарского (Казанского) княжества в 1390–1440-х годах, в том числе и о двух Казанях (Старой и Новой), клановой основе организации институтов власти в этом владении, присутствии там Чингисидов и золотоордынско-татарской знати, связанной с системой карачи-беков, определяется содержание тех этнополитических процессов, которые в конце концов привели формированию локально-территориальной этнической общности, известной как «казанские татары».

Книга адресована историкам, этнологам и всем тем, кто интересуется проблемами истории татарского народа, позднего Улуса Джучи и начального периода становления Казанского ханства.

СОДЕРЖАНИЕ

Введение ... 4

Глава 1. Проблема политического центра Булгарского / Казанского княжества в 1390–1440-х годах по татарским и русским источникам ... 8

Глава 2. Чингисиды и татарская знать в Булгарском вилайяте в 1370–1420-х годах ... 19

Глава 3. О клановых основах политической власти в Булгарском вилайяте Улуса Джучи и Казанском княжестве ... 33

Глава 4. Вопрос о двух Казанях и о времени их образования ... 58

Заключение ... 64

* * *

ВВЕДЕНИЕ

Не вините гонца за новость, которую он принес.
(Старинная пословица)

Та парадигма исторического мышления, которая была насильственно навязана историкам Татарстана одиозным постановлением ЦК ВКП(б) «О состоянии и мерах улучшения массово-политической и идеологической работы в Татарской партийной организации» от 9 августа 1944 г. и целым рядом областных партийных документов, принятых в республике вслед за ним¹, содержала несколько базовых целей, одна из которых заключалась в стремлении исключить золотоордынский этап из национальной истории, когда она из Волжской Булгарии чуть ли не напрямую выводилась к Казанскому ханству. Сейчас такая историческая методология кажется весьма странной, но в действительности, начиная с 1940-х годов, история татарского народа вплоть до начала 1990-х годов писалась именно так.

Поэтому, концептуальная перестройка исторического сознания татарских гуманитариев, занятых историческими исследованиями, в конце 1980-х – первой половине 1990-х годов проходила через многочисленные дискуссии, получившие в недавней нашей публикации определение «битвы историков»². Анализ публикаций того времени показывает, что эта «битва» происходила вокруг роли золотоордынского периода национальной истории. Адепты ставшей ведущей в советское время булгаристской концепции стремились отрицать значение этого этапа средневековой истории татарского народа, а их противники, которые делились на сторонников несколько различающихся тюрко-татаристской и татаристской концепций³, подчеркивали его важность.

На самом деле уже тогда было понятно, что эти дискуссии имели отнюдь не только академический смысл, обладая и политическим измерением, ибо разрушение отрицательного стереотипа по отношению к истории Улуса Джучи / Золотой Орды, заложенного в российскую историческую науку еще имперскими историками, в СССР восстановленную⁴ начиная с 1940-х годов в угоду идеологическим целям укрепления ведущей роли русских в создании «советского народа», способствовало развитию в отечественной исторической науке плюрализма и демократии, в конечном счете работая на выработку новой концепции средневековой истории и самого русского народа, способной в корне изменить в стране историческое мышление, характерное для российских историков.

Однако, в силу специфики общественно-политического развития России в последние полторы десятилетия, когда становление в обществе демократии фактически было заморожено, старые политические реалии в стране начали реанимироваться. Если на республиканском уровне это выглядит как скрытое восстановление уже вроде бы преодоленной булгаристской концепции под предлогом усиления «традиционного ислама» с целью противодействия «внешним влияниям» на конфессиональном поле, то на идеологическом поприще общероссийского уровня наступление сторонников очередного проекта имперского обустройства России принимает иные формы. Например, форму выпуска в прокат художественного фильма «Орда» режиссера А. Прошкина, созданного в том числе и за счет средств фонда «Православная энциклопедия», рисующего образ Золотой Орды совершенно черными красками. Или посредством прямых нападок на тех татарстанских историков, которые стремятся объективно освещать роль и место этого средневекового государства в истории татарского народа. В частности, позиционирующий себя в качестве «эксперта» по татарско-исламским делам руководитель Приволжского ЦРИЭИ РИСИ Р. Сулейманов, считающийся сотрудником Аппарата Президента РФ, недавно опубликовал статью, в которой высказал следующую мысль: «… политическое золотоордынство (так он именует обозначенные выше противостоящие булгаризму две концепции. – Д.И.), в основе которого лежит великодержавный татарский шовинизм (выделено нами. – Д.И.)… может вылиться в крупный сепаратистский проект… И именно поэтому булгаризм… менее опасен для целостности России…»⁵. Хотя вполне ясно, что если признать золотоордынский период и частью национальной истории русских, как это предлагали представители старой отечественной евразийской школы или предлагают их современные последователи (Л.Н. Гумилев и др.), никакого особого «татарского» сепаратизма не получится, сторонники нового имперского проекта для России настойчиво продвигают свое видение исторического прошлого страны, где для Улуса Джучи опять определено место лишь со знаком минус.

На самом деле та проблема, вокруг которой татарские историки сломали столько копий (первые дискуссии о Золотой Орде среди них состоялись ещё в начале 1950-х годов⁶), в научном плане отнюдь не так проста, как может показаться иным, не слишком обремененным историческими знаниями, персонам. Объясняется это не только идеологическими веяниями – хотя их тоже следует учитывать – но и явно недостаточной разработанностью истории Улуса Джучи, являвшегося огромным государством со многими локальными историко-культурными особенностями, требующими весьма тщательного исследования. До тех пор, пока такая работа не проведена, остается место для всяких вненаучных спекуляций и мифов. Это замечание, вне всякого сомнения, относится и к Булгарскому вилайяту Улуса Джучи, в том числе того времени, когда на его месте возникло Казанское ханство.

Вот этот переходный период, когда после походов Тимура на Улус Джучи в конце XIV в. у Булгарского владения произошло перемещение его политического центра из г. Булгара в г. Казань (Старую Казань), требует особого внимания, ибо тщательное изучение с опорой на новый фактический материал, появившийся в последние десятилетия, этнополитических процессов, проходивших там во второй половине XIV – середине XV вв.⁷, позволяет лучше понять ряд спорных среди историков вопросов, касающихся политического статуса этого этнополитического организма, а также особенностей становления в его рамках локальной татарской этнической общности, в период Казанского ханства превратившейся в «казанских татар». А это, в свою очередь, дает возможность преодоления выработанных несколькими поколениями представителей булгаристской концепции старых взглядов на историю Булгарского вилайята Улуса Джучи⁸.

Особым аспектом данной общей проблемы является установление времени и места перемещения престольного центра Булгарского вилайята в результате походов Тимура в Поволжье. К этой теме было решено обратиться и потому, что в пылу подготовки к проведению 1000-я г. Казани научная истина, на наш взгляд, была принесена в жертву политической целесообразности, что с точки зрения исторической науки неприемлемо. Поэтому, вопрос о двух Казанях – «Старой» и «Новой», должен быть обсужден заново.

1 См.: Исхаков Д.М. Проблемы становления и трансформации татарской нации. Казань: Изд-во «Мастер Лайн», 1997. С. 199–203, 207; Измайлов И. «Не дано марксистской оценки Золотой Орде» // Гасырлар авазы. Эхо веков. 1990. № 3–4. С. 96–100 (http://www.archive.gov.tatarstan.ru /magazine/go/anonymous/main/?path=mg:/numbers/1996_3_4/03/03_4/).

2 Исхаков Д.М. «Битва историков» в Республике Татарстан в 1990-х годах и создание Института истории АН РТ // Этнологические исследования в Татарстане. Вып. IV. Казань: Ин-т истории АН РТ, 2010. С. 287–311.

3 Исхаков Д.М., Измайлов И.Л. Этнополитическая история татар (II – середина XVI вв.). Научное издание. Казань: РИЦ «Школа», 2007. С. 12–15.

4 Детальнее см.: Национальные истории в советском и постсоветском государствах. Под ред. К. Аймермахера, Г. Бордюгова. М., 1999. С. 21–73.

5 Сулейманов Р.Р. Политическое золотоордынство в современном Татарстане: идеология, организации, персоналии // Электронный ресурс: http://www.ru.journal-neo.com/node/118038; Сулейманов Р. Год Батыя // Звезда Поволжья. 31.01.–6.02.2013.

6 См.: Сафаргалиев М. Один из спорных вопросов истории Татарии // Вопросы истории. 1951. №7. С. 75–80; Гимади Х. О некоторых вопросах истории Татарии // Вопросы истории. 1951. № 12. С. 118–126.

7 Этому переходному периоду от Булгарского/Казанского вилайята Улуса Джучи к Казанскому ханству посвящено всего несколько работ, среди которых следует отметить последние по времени выхода исследования А.Г. Бахтина и И.Л. Измайлова (См.: Измайлов И.Л. Нашествие Аксак-Тимура на Болгар: мнимая реальность и татарская историческая традиция // Источники и исследования по истории татарского народа. Материалы к учебным курсам в честь академика АН РТ М.А. Усманова. Казань: КГУ, 2006. С. 99–128; Бахтин А.Г. Образование Казанского и Касимовского ханств. Йошкар-Ола, 2008. С. 53–109; Измайлов И.Л. Булгарский улус: Булгар и другие эмираты // История татар с древнейших времен. Т. III. Улус Джучи (Золотая Орда). XIII – середина XV в. Казань: Ин-т истории им. Ш. Марджани АН РТ, 2009. С. 448–470.

8 Весьма характерной работой такого рода является исследование доктора исторических наук С.Х. Алишева (См.: Алишев С.Х. Казань и Москва: межгосударственные отношения в XV–ХVI вв. Казань: Татар. кн. изд-во, 1995. С. 8–27 и др.).