Измайлов И.Л., кандидат исторических наук, советник Президента АН РТ

Начнут ли признавать права этрусков и галлов в Европе?

или международные симптомы одной местной болезни

На ноябрьской 2000 года сессии Парламентской ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ) в Страсбурге произошел забавный эпизод. Он сам по себе незначителен и в общем объеме проблем, которые возникают периодически у России в Европе, остался незаметен (см.: “Обижают ли этрусков и готов?” // НГ 11.11.2000). Однако для нас он представляет определенный интерес, как рецидив старой и, казалось, давно излеченной «детской болезни».

Но все по порядку. Представитель еще недавно дружественной России Болгарии Тошев выступил, выдвинув проект резолюции, осуждающий Россию за грубое попрание прав “волжских булгар, которых почему-то именуют татарами”. По его мнению, такая дискриминация ведется еще со времен Ивана IV Грозного, якобы переименовавшего булгар в татар. В ответ на это, глава российской делегации, председатель комитета по международным делам Госдумы России, Дмитрий Рогозин в том же тоне высказался, что готов поддержать эту резолюцию и просит дополнить ее указанием на недопустимость ущемления также национальных прав готов, этрусков, галлов, фракийцев и других исчезнувших народов Европы. Курьезность подобной “заботы” болгарского представителя о правах исчезнувшего с арены истории средневекового народа была понятна всем. Д.Рогозин своей насмешкой лишь довел ее до логического и, вполне соответствующего моменту, абсурдного конца. Им была  продемонстрировано, куда ведет подобная мифологизация истории, и к каким политическим последствиям может привести нелепое желание некоторых политиков и ученых найти “исконных предков” современных наций в глубокой древности. Смех на сессии ПАСЕ был ответом на неуместные умствования по поводу плохо понятых проблем истории, стремление некоторых ретивых  “просветителей народа” к его переименованию и другие такого же рода благоглупости. Понимал ли радетель за попранные права “волжских булгар” Тошев, какой ящик Пандоры пытается открыть? Интересно, что бы он сказал, если бы представитель России призвал защитить права в Болгарии не только турок, но и фракийцев, даков и склавинов.

Между тем, понимание абсурдности и даже смехотворности апелляции в подобном стиле к историческим предкам, выраженное Д.Рогозиным и депутатами ПАСЕ, как, впрочем, естественное для всех здравомыслящих людей, не говоря уже о профессиональных этнологах, доступно не всем. И эта ситуация отнюдь не гарантирует новых запросов и предложений к “просвещенной” Европе признать народ “волжских булгар”, кои у себя на родине в Татарстане добиться признания своим народом не в состоянии. Тем самым российские власти в очередной раз наступают в международных делах на грабли щедрой рукой партийных органов и спецслужб, разбросанных на полях нашего отечества.

Действительно, почему возбуждение вопроса об ущемлении “национальных прав” галлов во Франции, фракийцев в Болгарии или даже вятичей или кривичей в России вызовет смех, а права “волжских булгар” серьезно обсуждаются некоторыми политиками в Москве вплоть до желания включить их в реестр для переписи населения? Ответ на этот вопрос имеет ряд аспектов как научных, так и политических. Но начнем по порядку - с научных проблем.

Этнология: наука против мифологии

Историкам известно, что ни один средневековый этнос не является прямым потомком ныне существующего народа. Современные нации прошли длительный путь формирования. Некоторые из них сформировались в XIX в., большинство - в XX в., а некоторые создаются на наших глазах. Всегда и везде это был сложный противоречивый процесс, причем отнюдь не “материального” или объективного свойства (общие территория, хозяйствование, язык и т.д.), а идеологического, имеющего отношение к структуре общественного сознания и самоопределения. Ведущие исследователи выделяют такие характерные признаки этого процесса как “изобретение традиций” и “воображаемое единство нации”, но при этом признают, что эти традиции не могли бы возникнуть “без наследия прошлых этнических связей - исторической памяти, исторических мифов, народных традиций, ритуалов и символов. Иначе говоря, формирование нации процесс не “объективный”, а скорее психологический, мыслительный. Однако эта “воображаемость”, так сказать, ментальная мозаика, имеет вполне четкие границы и пределы, диктуемые характером имеющейся исторической “смальты”. Например, сложно объяснить татарам существование “славяно-тюркского суперэтноса”, трудно внедрить в их историческое сознание мифы о прародине - Атлантиде, и немыслимо - как первых в мире христианах. При этом следует, что важнейшим и определяющим элементом, характеризующим народ или нацию, является самосознание, в самом кратком и концентрированном виде выраженное в самоназвании (этнониме).

Эти тезисы из учебников по этнологии и антропологии приняты практически всеми специалистами по этносам в мире и стали основой теории для изучения национализма. В советской науке же все эти положения объявлялись идеализмом. Наша этнология исходила из положения о незыблемости раз и навсегда приобретенных или выработанных “этнических” качеств (физических, психологических) и таких объективных характеристик этноса как язык, обычаи и традиции, быт и т.д.), которые неизменными переходят от поколения к поколению с древности вплоть до современности. Отсюда и прямое сопоставление древних и современных народов, поиски первопредков - хранителей “национального духа” и т.д.

Подобные положения появились в науке в конце XIX века. Надо отметить, что популярный в Европе, особенно в Германии, в довоенные годы, этот метод после войны перестал использоваться западной наукой не только из-за научной несостоятельности (ни для какого этноса не удалось выявить неизменных “этнических качеств”), но и, будучи дискредитирован связями с идеями нацизма и арийской теории. Следует отметить, что советские авторы еще в 1920 - начале 30-х гг. указывали на  прямую связь подобного метода с расизмом, национальной исключительностью и территориальной экспансией.

Однако в начале 1940-х гг. в СССР произошел поворот к “советскому патриотизму”, за которым скрывался прежний русский национализм и державность. Главными вехами на этом пути стали дискуссии в Институте истории по “Истории дипломатии”, а также “черные постановления” ЦК ВКП(б) об идеологии в Татарии и Башкирии. Завершающим аккордом этого перехода стала уничтожающая политическая критика марристского "новое учение о языке", признанной антинаучной "вульгаризацией марксизма". В этой критике было очень много справедливого, но суть ее оказалась направлена на утверждение дискредитированных подходов и против западной науки. С этого момента в изучении этногенеза наступил новый этап.

В духе подобных теорий были созданы концепции происхождения практически всех народов СССР. После соответствующей идеологической обработки историки ТАССР и Москвы, разработали и представили на так называемую "научную сессию по этногенезу татарского народа" (25-26. апреля 1946 года) идеологически выверенную теорию о местном, булгарском происхождении татар, канонизировав, таким образом, "булгарскую теорию".

Она основывается на положении, что этнической основой  татарского народа  являлся булгарский этнос,  сложившийся в Среднем Поволжье и Приуралье с VIII в.  н. э. (в последнее время некоторые сторонники этой теории стали относить появление тюрко-булгарских племен в крае к VIII-VII вв.  до н. э. и ранее). Наиболее важные положения этой концепции формулируются следующим образом. Основные этнокультурные традиции и особенности современного татарского (булгаро-татарского) народа  сформировались  в  период Волжской  Булгарии (X-XIII вв.), а в последующее время (золотоордынский, казанскоханский и русский периоды) они претерпевали лишь незначительные изменения в языке и культуре. Важнейшим следствием господства Улуса  Джучи  стал  распад  единого  государства Волжской Булгарии на ряд владений, а единой булгарской народности - на две этнотерриториальные группы ("булгаро-буртасы" - предки современных татар-мишарей и  "булгары" - предки казанских татар). По утверждениям сторонников этого подхода, в период Казанского ханства булгарский ("булгаро-казанский") этнос упрочил ранние домонгольские этнокультурные особенности,  которые продолжали традиционно сохраняться и позднее (включая и  самоназвание  "булгары") вплоть до 1920-х годов, когда ему татарскими буржуазными националистами и советской властью был насильственно навязан этноним "татары". В течение полувека, вплоть до начала 1990-х годов данная теория официально считалась единственно верной и исключительно разрешенной к публикации. На ее основе написаны все учебники по истории Татарской АССР и большинство академических трудов. Значительный вклад в ее развитие и утверждение внесли Х.Г.Гимади, Н.Ф.Калинин, А.П.Смирнов, М.З.Закиев, А.Х.Халиков, С.Х.Алишев, А.Г.Каримуллин.

Не разбирая пороки и научные “нестыковки” данной теории, чему было мной посвящено несколько специальных работ, хочу отметить только то, что в основе ее лежит весьма ущербный подход, трактующий этнические процессы как сугубо “материальные” явления, а формирование народа -  явлением скорее антропологического (если не сказать более определенно), чем культурного порядка. Тем самым, вместо сложного изучения этнического самоназвания и самосознания предлагается ограничиться несколькими шаблонными подходами о соответствии некоторого набора признаков средневековому народу и выискивание этих признаков в источниках. Между тем, как механизм формирования и “привнесения”  самосознания довольно хорошо изучен в западной этнологии. Долгое время благодаря засилью большевистских догм в советской науке безраздельно господствовали постулаты о “примате” материальных факторов, которые якобы определяли сознание, в том числе и этническое.

Булгары после завоевания Булгарии: миф или реальность?

Вообще, игра в "булгарство" по таким правилам еще долго была бы интересным развлечением ученых мужей, если бы не ...народное самосознание. Народ-то называет себя татарами. По мнению "булгаризаторов истории", это его главная и трагическая ошибка. 

Дабы “исправить" ее, они идут на все мыслимые и немыслимые подтасовки и искажения истории, пуская в ход ряд нехитрых приемов и методов. Основная часть их, таких как об отсутствии исторических государств под названием Золотая Орда и Казанское ханство, а о существовании в средневековом Поволжье некоего “Булгарстана”, о завоевании Иваном Грозным “булгар”, а не казанских татар, о чем якобы пишут летописи того времени и т.д., свидетельствуют просто об историческом невежестве и непрофессионализме их авторов. Другая часть - злонамеренная ложь и фальсификация - типа, например, фальшивой истории “Джагфар-тарихы” или псевдонародного эпоса “Барадж” или “Шан Кызы”. Все, что осталось - это выдернутые из контекста цитаты из различных исследований прошлого века и злобные выпады в адрес оппонентов. Между тем, пока ни одному ретивому булгаристу не удалось обнаружить реально существовавшего “булгарского народа в Поволжье в XVI-XIX веках. И это очень не нравится “булгаризаторам” истории нашего народа и они пускаются во все тяжкие лишь бы подловить побольше цитат и погромче имен русских историков, которые якобы свидетельствуют об отсутствии термина “татар” в Поволжье и присутствие булгар. Однако все их старания обречены на провал.

Правда, в том, что булгаристы предпочитают не замечать татарского народа с его самоназванием и четко выраженной идентификацией. Тогда как доказательством реальности его существования являются многочисленные факты. Это как русские государственно-правовые документы, так и  татарские источники, среди них произведения фольклора (дастаны  “Идегей”, “Чура-батыр”, “Тахир и Зухра” Хаэрнисе баите и др.), генеалогии, рукописные словари  и календари, а также  актовый материал XVII-XVIII вв. Следует подчеркнуть, что последние предназначались  именно для  внутреннего употребления и не несли  следов “внешнего” воздействия. Эти и другие материалы наглядно свидетельствуют, что среди мусульман Поволжья уже с XVII века, наряду с мусульманской, формируется особая татарская идентичность. В свете этих фактов “булгарская ментальность” становится эфемерной конструкцией, типа “улыбки чеширского кота” из знаменитого произведения Л.Кэррола “Алиса в стране чудес”. По мере формирования у татар “высокой культуры”, благодаря целенаправленной работе джадидов по организации системы  образования (школы, учебники) и информационной сети (газеты, книгопечатание), на рубеже веков произошло становление “политической” нации с ярко выраженной  “татарской идентификацией”.

Достаточно почитать татарскую классику, чтобы понять, что, вопреки всем изощренным приемам булгаристов, наша интеллигенция еще сто лет назад считала свой народ татарским, а себя татарами (иногда еще тюрко-татарами, но никак не булгарами): Ш.Марджани, Г.Исхаки, Г.Тукай, Г.Ибрагимов, Ф.Амирхан, Дердменд, Г.Губайдуллин и многие другие. Тщетно искать среди "булгаристов" хоть мало-мальски значительного мыслителя. Исключение составляют лишь последователи одиозной религиозной секты ваисовцев, мечтавшие об обществе социальной утопии в Поволжье - "справедливом божественном граде Болгаре" и находившихся на периферии общественной жизни.

Кроме того, следует помнить, что средневековый народ, его самосознание и культура носили четкие и явные следы сословности. Например, нередки случаи в мировой истории, когда не только культурой, но и языком господствующий класс отличался от основного населения. Например, великий английский король Ричард Львиное Сердце не знал ни слова ... по-английски. Этническое сознание и, соответственно, самоназвание также могло носить не только сословный, но и религиозный характер. По расхожему мнению из школьных учебников Богдан Хмельницкий был украинцем, тогда как свои универсалы он подписывал как “русский”. И не случайно. “Русским” на Киевщене и Подолии сознавал себя любой православный человек, тогда как “ляхи” были католики, причем вне зависимости от пресловутого “этнического” (то есть “кровного”) происхождения. Чтобы понять это достаточно внимательно перечитать строки повести Н.Гоголя “Тарас Бульба”, посвященные конфликту Тараса с его сыном Андреем. Все эти примеры (а их можно привести сотни) доказывают только одно - средневековое сознание подлежит специальному и очень скрупулезному изучению, доступному скорее специалистам. Но главное - это то, что оно не похоже на современное, отличается от него по ряду важнейших параметров и этот разрыв во времени не может быть преодолен простым здравым смыслом или банальной эрудицией исследователя. Он требует специальных процедур изучения и сопоставления. Но раз мы согласились с тем, что оно изменяется, то, следовательно, нельзя и экстраполировать представления современных булгаристов на средневековых булгар. Необходимо объяснить какие элементы этничности были важны и служили этноопределяющими для булгар прошлого и как они изменялись с древности до сего дня. Пока выяснено, что таким фактором являлся ислам, но в период становления татар как нации, религиозное сознание было вытеснено этнополитическим татарским.

Итак, если нет убедительных фактов “булгарскости” татар, то на чем основана вера ее сторонников. Очевидно, что в значительной мере на невежестве и исторической неосведомленности. Значительная часть их училась и начинала свое самообразование в пору, когда не было книг не только по булгарской истории, но и хороших книг по истории вообще. Не было публичной полемики по жгучим вопросам этнической истории, мало и однобоко представлялась история татарского народа. Не мудрено, что в таких условиях выросло поколение, а значительная часть булгаристов - представители  естественных и технических наук. И если уж ученым-гуманитариям трудно порой разобраться в сложностях современной этнологии, то, что говорить о дилетантах. Их рассуждения, построенные на случайных фрагментах источников, вырванных из контекста цитатах ученых, страдают особым схематизмом и источниковедческой неряшливостью. В результате последнее, что им остается, когда их донимают досужие критики-этнологи - это универсальный лозунг всех времен и народов: “верую, потому что абсурдно!”

Есть ли современные этруски или вятичи?

Абсурдность подобного вопроса очевидна. Этруски были завоеваны Римом, вошли в состав римских граждан, утеряли язык и собственную идентичность. Но и античные римляне - это не прямые предки современных итальянцев. В период Римской империи, а потом в ходе Великого переселения народов население Италии резко изменилось, перемешалось. Позднее Италия была раздроблена и разделена между соседями, но при этом уже в начале XIX века началось формирование нации. И только в 1870-х годах объединившись, итальянцы, создав окончательные условия формирования современной нации. То же самое можно сказать для современных греков или македонцев, которые ничем не напоминают античных якобы предков. Список этот можно  продолжать еще очень-очень долго, и он будет включать в себя практически все народы мира. Но к чему эти примеры?

Надо понимать, история любого современного народа проходила через стадии сложных этнических трансформаций и перестроек этнополитического сознания. Нельзя представлять, историю народа так, как она понималась прежде - как череду отделений народа от примесей или образно - как снятие капустных листов, пока не образуется единая кочерыжка. В действительности этот процесс более походит на металлургическое производство: чередование плавки и остывания, снова плавки и вновь остывания. Только пройдя через целую череду этнических трансформаций, через горнило национального строительства отдельные племена и народы становятся нациями. При этом нациестроительство еще далеко не завершено. И в этом смысле народ - это не состояние, а процесс. При этом в нем постоянные процессы осмысления пройденного исторического пути, традиций и символов, определяя на каждый момент времени важнейшие и узловые точки. Не факт, что они будут совпадать через десятилетия, не говоря уже о столетиях. Так, современная русская нация в процессе истории консолидировала и растворила целый ряд племен, народов и этнических групп. Но при этом никто не призывает заменить этноним “русские” на “вятичи” или “меря”, возродив их как современные самоназвания для жителей Москвы. Как нет попыток возродить другие многочисленные средневековые наименования народов, ставших, к примеру, основой для немецкой нации - герулов, саксов, тюрингов, баваров и т.д. Да и попытки некоторых экстремистских политиков, скажем, из движения “имени Тупак Амару” за возрождение древнего государства Инков в Перу носит не этнический, а социальный характер. Весьма любопытно, что движение ваисовцев в начале XX века было чрезвычайно близко по социальным параметрам именно к движениям типа “Сендеро луминосо” или “Тупак Амару” в Перу, а по идеологическим - к радикальным мусульманским фундаменталистам. А к какому направлению политического спектра отнести современных “булгаристов”?

Политический булгаризм: апелляции не к народу, а к власти

Булгарский средневековый этнос существовал в прошлом, там он и остался. И все попытки его реанимировать могут вызывать смех, раздражение или расцениваться как забавный курьез. Политический вес их равен нулю, авторитет их лидеров, как в науке, так и в общественной жизни стремится к бесконечно малым величинам. Думается, поэтому, что если ориентировать “булгаристов” на политическом спектре, то ближе к провокационно-анархистским маргиналам типа российских либерал-демократов. Та же политическая и идеологическая маргинальность, те же апелляции к власти и стремление любой  ценой достичь власти. Особую пикантность политическим заявлениям “булгаристов” придает то, что их (как они не устают утверждать) духовный предтеча - лидер “волжских болгарских мусульман” Сардар Ваисов был явным фундаменталистом (по взглядам близкий современным салафитам или даже ваххабитом), тогда как современные его последователи (если судить по статьям и книгам Ф.Нурутдинова) склоняются к неоязычеству, прославляя тенгрианство как “исконную” религию тюрок и отвергая “арабский” ислам. То есть, нынешние “булгаристы” сколь угодно могут расписываться в своей преданности идеям Ваисова, но еще очень большой вопрос считал бы он их своими последователями!

Еще выразительнее суть современного булгаризма проявляется в его политической деятельности. Поскольку, так называемые, “булгары” признают себя таковыми, то по Конституции - это дело их гражданской совести. Пусть считают себя чем или кем угодно - в свободной стране, где нет даже записи в паспорте - следить за самосознанием не дело государства, это частное дело каждого. В таких условиях можно объявить себя  кем угодно. Есть, например, среди русских люди, считающие себя североамериканскими индейцами, которые даже ежегодно собираются на “пляску духов”. Откуда же такой напор и резкость нападок на татар, упреки в ущемлении прав “булгар”, вал которых докатился даже до ПАСЕ?

Все дело в том, что адептам “булгаризма” мало самим считаться “булгарами”. Им надо, чтобы всех татар переименовали в “булгары”. Однако сделать это ни путем оголтелой пропаганды, административного давления на интеллигенцию в советские годы не удалось. Социальный эксперимент по внедрению в сознание татар “булгарского” сознания не удался. Татары никак не хотят признавать себя булгарами. Завербовать дала себя только малая кучка, то ли фанатиков идеи, то ли запутавшихся в своих исторических предрассудках людей. Понимая, что время работает против них, сторонники “булгарства” усиливают нажим ...на власть. Находясь в плену своих ложных представлений об этническом процессе, как “акте воли” (вполне в стиле Ф. Ницше) они предлагают то Президенту М.Шаймиеву, то Президенту Путину объявить татарский народ булгарским. Тогда, по их мнению, будут на только решены все этнические проблемы, но и наступит мир и согласие. То, что ни мира, ни согласия не наступит, это ясно, но каков замысел!

Взять и одним махом переименовать целый народ. Такого что-то я в мировой истории не припомню. Даже Н.Чаушеску не решился на переименование Румынии в Дакию, хотя вполне в духе большевистских этнологических штудий вел именно от даков этническую историю современных румын. Правда, некоторые либеральные “булгаристы” не столь радикальны и предлагают только (только-то!) провести референдум по переименованию татар в булгар. Что бы было понятно повторяю еще раз: провести референдум среди татар (ну, не среди русских или мари же!) о том, кто они. Насколько же надо не понимать основы этнологии как науки и как надо не уважать (пусть и чужой, но который хочется назвать своим) народ, чтобы разом объявить его лишенным исторической памяти, лишенным этнического самосознания, чтобы предлагать подобное? Поскольку в беспамятстве татарский народ не замечен, то и подобные благоглупости никто всерьез не рассматривает. Остается уповать на прежний проверенный административный ресурс и на то, что “заграница нам поможет”.

Однако во всей этой истории есть еще один аспект. Д.Рогозин может и должен смеяться в ответ на такие выпады радетелей средневековых народов, но, видимо, есть в Москве силы, которые стремятся расколоть единство татар в России. Иначе трудно понять на какие деньги издавались и издаются тысячными тиражами газеты и книги с фальшивыми “булгарскими историями”, содержится страница в Интернете, почему на основе этих фальсификаций пишутся учебники, а в Педуниверситете специалист по научному коммунизму З.З.Мифтахов читает курс истории татарского (видимо, ошибка. Надо бы прямо называть “булгарского”) народа. Как и почему депутат от Болгарии в ПАСЕ озаботился не реальными проблемами татар в России, а мифическими “волжскими булгарами”? Кто и для чего пропагандирует отдельные истории сибирских татар и татар Нижегородской области, которые якобы отличались от истории остальных татар? Кто, почему и с какой целью пытается раздробить татарскую нацию, вернуть ее в средневековое состояние? Не знаю. Не берусь судить. Но, хотя я и не сторонник теории заговора, но что-то зловещее и мрачное во всем этом есть. Что бы ни углубляться в эту тему далее скажу, только, что все это напоминает очень хорошо срежиссированный спектакль по уничтожению единства татарской нации, превращения ее в конгломерат отдельных племен и этносов. И в нем некоторые люди неосознанно (что еще можно извинить) или сознательно (что прощению не подлежит) играют роль этнической кувалды или динамита. Однако напрасно они думают, что этот взрыв будет направленным. Он скорее будет похож на неуправляемую ядерную реакцию, которая сметет многое и многих. Тогда как, и в это, я верю, татарская нация будет жить еще не одно столетие, вопреки мрачному прогнозу Г.Исхаки. Но только в том случае, если сохранит свое единство и свое прошлое - многогранное, сложное и полиэтничнное - но общее для всей нации, а не для отдельного племени. А судьба мелких племен в России, как впрочем, и в мире в целом одна - растворение в нациях. Вместе мы - сила, порознь - пыль на дороге истории.

Возвращаясь к дискуссии на ПАСЕ, надо сказать, что, возможно, оно послужит уроком для российских органов. Попытки взорвать этническую бомбу внутри страны могут и весьма непредсказуемым образом отозваться ударной волной извне. А могут запалить и этнический сепаратизм среди самих русских. Например, казацкий, поморский или вятический. Вот над чем стоило бы задуматься, тем кто провоцирует в Поволжье булгарский, мишарский и другие “национализмы”.