II. Татарстанское общество
Раздумья после выборов
Кто защитит суверенитет?
Записки аборигена
Гибель суверенного Татарстана? Путь за горизонтом
На самом деле думаю иначе
Что случилось с новым паспортом (несколько нелегких вопросов для тех, кто не разучился думать)
Открытое письмо М. Шаймиеву объединения татарских интеллектуалов “Клуб джадидов”
Нация и демократия: куда дрейфует татарстанское общество?
Полуграждане
Осенний листопад, или Гибель интеллигенции
Тень пирамиды

Раздумья после выборов:
О “первородном грехе” демократов, или О чем умалчивается при подведении итогов выборов в Госсовет.
Источник: Известия Татарстана, 19.04 1995.

Недавние выборы в Госсовет Татарстана еще раз продемонстрировали со всей очевидностью, что никакое гражданское общество и демократия в республике без национальной составной невозможны. Как известно, самое сокрушительное поражение на выборах потерпели демократы русской ориентации (далее – демороссы). Судя по публикациям в средствах массовой информации, основной причиной неудач они считают действия “нынешних властей”. А на самом деле властвующая элита всего лишь воспользовалась фундаментальным политическим просчетом деморосской оппозиции в Татарстане.

В чем же заключается ее “первородный грех”? А в том, что она начисто забыла о существовании национального слагаемого, без которого немыслимо построение гражданского общества.

В основе позиции демороссов – мнение, что требование уделять особое внимание проблемам (включая и привилегии) национальной группы обязательно подразумевает отсутствие уважения к другим народам. Сторонники этой точки зрения (они есть и на Западе) обычно полагают, что особые и равные права изначально являются несовместимыми. Но среди интеллектуалов как Запада, так и Востока представлен и иной подход. Суть его сводится к тому, что не все политические движения, которые ориентируются на национальные ценности, национальные общности, определяемые с помощью понятий культуры или этничности, обязательно придерживаются политики исключительности, нетерпимости и шовинизма. Национализм – категория полиморфная, включающая как варианты демократии и социальной терпимости, так и авторитаризма и империализма. Поэтому те разновидности национализма, которые строятся не на принципе исключительности, способны признавать не только ценности своей, но и других национальных культур.

Надо быть совершенно слепым, чтобы не видеть очевидного: такие “националистические” движения имеют нечто общее с правозащитной деятельностью – в обоих случаях присутствует стремление расширить сферу защиты как личности, так и группы от угнетения, ущемления со стороны других, а также увеличить способность личности к большей автономии и самореализации.

Вся предыдущая деятельность демороссов в Татарстане сводилась к минимизации влияния нацдемов – национальных (татарских) демократов – в политической жизни республики. И это их стремление полностью совпадало с желанием правящей элиты. Никто иной, как И. Грачев, сразу после подписания Договора между Татарстаном и Россией, документа крайне несовершенного и противоречащего долгосрочным интересам республики, ее народа, заявил, что политическая ситуация у нас “развивается в правильном направлении”. Между тем именно после заключения этого Договора уже давно окрепший номенклатурно-бюрократический режим заставил замолчать на несколько месяцев последний оплот демократии в республике – средства массовой информации.

К этому времени здоровое крыло национального движения общими стараниями демороссов и власти оказалась в развалинах. Жалкие остатки этого движения (жалкие прежде всего из-за полного лишения всякой связи с интеллектуалами) в последний раз попытались в рамках "Круглого стола” осенью 1994 года создать единый блок на предстоящих выборах. Правящая элита тут же учуяла опасность и оказала давление на татарское национальное движение через ТОЦ (это отчетливо видно по некоторым публикациям в “Ватаным Татарстан”). Но решающую роль в том, что союз националов и демороссов не состоялся, сыграла все-таки позиция лидеров блока “РиЗ” – они оттолкнули от себя националов. А попытки некоторых участников "Круглого стола” сделать хорошую мину при плохой игре ничего не могли исправить: союз не состоялся.

Но демороссы в своей гордыне забыли простую истину – национальные (татарские) демократы были на самом деле единственной действительно демократически настроенной частью татарского общества. А местная демократия была не только и не столько плодом достижения Москвы в этой области, сколько результатом борьбы татар за свои национальные права, в том числе и добываемые в тяжелой битве с собственной правящей элитой, которая никогда не выступала сколько-нибудь последовательно в защиту прав татар. Поражение татарских демократов – а это случилось не в один день и стало реальностью задолго до выборов в Госсовет – с неизбежностью усилило позиции правящей элиты, которая одержала невиданную (и неожиданно для себя легкую) победу на выборах.

Кто защитит суверенитет?
Время и деньги, 27.08 1999.

Несколько лет назад известный ученый Агдас Бурганов не без юмора заметил: “Если бы удалось поделить весь пакет акций “Татнефти” между жителями республики, суверенитет Татарстана был бы непобедим”.

В любой шутке, как известно, есть доля истины. Обладай своей долей собственности каждый из татарстанцев, – не пришлось бы спустя девять лет после знаменательной сессии Верховного Совета РТ даже сомневаться в том, каким будет ответ на вопрос: "Состоялся ли суверенитет в Татарстане?".

Но акции "Татнефти" (как, впрочем, и других престижных компаний!) в других руках, а мы накануне праздника скрупулезно подсчитываем "суверенные" достижения да горько сожалеем о неиспользованных резервах. К первым, с моей точки зрения, относятся структурные преобразования в науке и культуре, становление национальной школы, "укоренение" родного языка в высших учебных заведениях. Ко вторым – серьезные изъяны в политической системе и досадные просчеты в экономике.

Хотя "плюсов" могло быть куда больше, а "минусов" гораздо меньше: ведь после принятия Декларации о суверенитете Татарстан приобрел значительно больше прав, чем большинство союзных республик в эпоху СССР. Но то, что с таким трудом удалось получить, так и не пришлось "переварить".

По моим наблюдениям, откат от многих важных позиций произошел после 1993 года, когда в России застопорилось развитие демократии, стал устанавливаться режим личной власти, впервые проявилось давление со стороны олигархов. А ситуация, возникающая в центре, так или иначе проецируется (хотя и в меньших дозах) и на региональный уровень.

Было бы, пожалуй, большим преувеличением утверждать, что за годы суверенитета окрепла и значительно продвинулась вперед наша экономика. Не нужно быть даже профессиональным экономистом, чтобы заметить, как чуть ли не ежедневно снижается уровень жизни обычных татарстанцев, сколько новых прорех появляется в социальной сфере, с каким трудом пробивают себе дорогу отечественные наука и культура. Для ученого мира республики, например, уже непозволительной роскошью становятся не только экспедиции и командировки, но даже издание специальных книг и журналов. А это, между прочим, оценивается как преддверие катастрофы для академической науки.

Можно привести и другие красноречивые факты, которые свидетельствуют: “То, что сегодня именуем суверенитетом, – всего лишь потенциальная возможность для дальнейшего развития республики”. Вполне понятно, что тут же возникает вопрос: “Какие шаги следовало бы предпринять для осуществления тех планов и достижения тех перспектив, о которых так хорошо мечталось в конце августа 1990 года?”

Погода в нашем татарстанском доме может измениться при наличии целого ряда условий. Среди них, по моему мнению, два основных. Первое – к ключевым постам в республике необходимо допустить политиков новой формации, свободных от стереотипов еще “советского” мышления, способных добиваться поставленной цели. Второе – “запустить”, наконец-то, реальный механизм вовлечения людей в преобразовательные процессы, которые должны происходить в республике. В любых иных вариантах надежды останутся бесплодными, а планы – иллюзорными.

А нам, между тем, следовало бы побеспокоиться о родном Татарстане заранее. При любом расположении политических звезд на небосводе России, в ближайшем будущем не избежать ощутимого наката на права регионов и даже "суверенных" республик. Упования на то, что блок "Отечество – Вся Россия" займет большинство мест в Государственной Думе и будет диктовать Кремлю свою политику, не слишком-то убедительны. Во всяком случае, нет смысла забывать, что в борьбу за депутатские мандаты вступят и другие сильные избирательные объединения. К тому же еще не факт, что народ непременно поддержит идеи региональных элит, претендующих на первые роли и в федеральной политике.

Честно говоря, не взялся бы предсказать сейчас, как поведут себя татарстанцы, если вдруг услышат слова: "Суверенитет в опасности!" Надо полагать, жители республики сначала проанализируют прошедшие 9 лет и крепко подумают, прежде чем принять ответственное решение.

Записки аборигена
Звезда Поволжья, 6-12.07 2002.

На последней сессии Госсовета республики произошли некоторые знаковые события – знаковые тем более, что высшая политическая элита Татарстана так и не объяснила массам, что же она собирается делать в ближайшем будущем.

Я имею в виду горячее выступление депутата Т.Миннуллина, известного драматурга и давнего участника политических тусовок разного уровня, и Ф.Сафиуллина – депутата Государственной Думы РФ и не менее активного участника местных политических баталий. Первый из них настаивал на усилении идеологической работы в республике, учредив должность главного идеолога – нечто вроде госсекретаря (не удивлюсь, что готовые кандидатуры уже есть). Второй весьма резко высказался по поводу создания, точнее – несоздания, Национального университета в Казани. Президент посчитал необходимым высказаться по обоим вопросам. Суть его реплик была следующей. Чиновник по идеологии нам не нужен, ибо идеологию в современном обществе проводит победившая партия, которая и предлагает свою идеологию. Правда, осталось не совсем ясным, какая же у нас партия сейчас правит. Что касается университета, то Бабай был более прям: не отрицая необходимости его создания, сослался на то, что в республике не нашлось вуза, изъявившего желание стать базой для такого учебного заведения; далее он обрушился с гневной тирадой на инициатора, упрекнув Фандаса Шакировича в разных грехах, вплоть до того, что тот не отстаивает интересы республики в Москве.

Казалось бы, что общего между этими двумя фактами? Что же так сильно задело М. Шаймиева за живое? Было очень хорошо видно, что президент чем-то весьма раздражен. Но чем же? Для того, чтобы дать ответ на поставленный вопрос, надо проанализировать общий контекст происходящих в последнее время политических процессов в России в целом и в Татарстане.

Способному мыслить наблюдателю уже ясно, что Россия вступила в некий переходный период. В основе происходящих перемен, несомненно, лежит провал либерального проекта переустройства России. Сторонники этого проекта все еще у власти, но они потеряли ориентиры (см. борьбу Гусинского и К с Березовским и К), самое главное – лишились доверия народа. В такой ситуации правящий класс пытается, правда, весьма неуклюже, выработать новые правила игры. Однако дело это очень непростое, так как многократно обманутый народ с трудом поддается обещаниям о неизбежном приходе светлого будущего. В условиях крайне неустойчивой экономики – тут не надо быть большим специалистом, достаточно положиться на собственные наблюдения, – вызревающего глубокого недовольства (а гнев накапливается давно) сотворить убедительный проект изменения жизни непросто. Сложность ситуации и привела в конечном итоге к расколу правящего класса на тех, кто отстаивает прежний либеральный курс (Чубайс корпорейшн, Гусинский и К и т.д.), и на тех, кто склоняется к новой модели азиатского капитализма с российской спецификой (византийско-православная модель) с “отцом нации” во главе. Последняя группа неоднородна – одни тут ратуют за более цивилизованный путь (чилийского типа) – это Березовский и К, а другие (аппарат президента, военные, службы безопасности и т.д.) склоняются к жесткой азиатчине с православным лицом. Последний, радикальный путь вызревает внутри системы и еще окончательно не победил, но тенденция ясна – дело идет именно к такому финалу.

Внутритатарстанский контекст характеризуется исчерпанием местной элитой ресурсов эксплуатации идеи “суверенитета” – как недавно высказался один из российских депутатов от Татарстана, вернувшийся из татарстанской глубинки, там суверенитет никого не интересует. Главная проблема для правящего слоя в том, что народ республики не вкусил от “суверенного” пирога, а тяготы жизни отнюдь не уменьшаются. Поэтому массы крайне разочарованы. Недовольны все: от бизнесменов до интеллигенции вне зависимости от национальности. Да и как не быть недовольными – татарская гуманитарная интеллигенция, например, попавшая в безвыходное положение (средняя зарплата академических ученых высшего разряда в Казани – 1300 -1400 руб.), уже просто находится в глубочайшей депрессии, многие в отчаянии. В итоге в Татарстане некоторое время назад началось брожение умов, еще, быть может, не слишком заметное со стороны: возникают клубы, кружки и т.д. бизнесменов, интеллигенции и других недовольных. Рождаются аналитические обзоры о пути, пройденном республикой за десять лет. Кстати, некоторые из этих документов подготовлены разорившимися после 1998 г. бизнесменами. Короче, есть весьма определенные признаки того, что классические большевики называли революционной ситуацией. Зря, господа, вы это не замечаете...

И в такой момент в разгоряченных после недавних побед московских головах рождается суперпроект – поставить на колени субъекты во имя “нации” в целом. Центр, вместо того чтобы вначале создать контрэлиту, затем раскрутить механизм новой демократической волны, решил идти самым примитивным путем, потакающим настроениям толпы. В ответ региональные элиты вначале присели с испугу, а затем начали сопротивляться, но достаточно неубедительно. Правящая элита Татарстана вообще не смогла найти достойный ответ этому вызову и шаг за шагом начала сдавать свои позиции. Пока республику спасает только общий затор всех известных указов. А что будет, если ситуация сдвинется в нужном для В. Путина направлении?

Берусь утверждать, что на последней сессии Госсовета была раскрыта ахиллесова пята местной элиты – ее национальное крыло, конечно, слабое, разрозненное и трусливое, пытается подсказать своему высшему звену простую мысль: пора начать думать, работать по-настоящему с более широкими слоями “третьего сословия” и, что немаловажно, не забывать в бесконечных битвах за долю бюджетных денег своего этнического вектора. Почему я так думаю? Во-первых, идеолог нужен для консолидации этого крыла. Во-вторых, местная власть только по глупости отодвигает интересы многих тысяч татарских интеллектуалов и в целом интеллигенции на задний план – Т. Миннуллин и Ф. Сафиуллин прекрасно осознают, что тот, кто плюет в колодец, в нужный момент не сможет напиться. А такой момент может наступить очень быстро. И я вообще не понимаю, как М. Шаймиев, уже явно решивший выставить свою кандидатуру на третий срок президентства, рассчитывает добиться своей повторной легитимизации в сложнейших условиях без прямой апелляции к татарским интересам? Экономика, несмотря на все хвалебные заявления, в плохом состоянии, и 80% населения республики богаче не стали. Мы, живущие на грани бедности, очень хорошо знаем подлинное состояние дел в нашей экономике. Культурно-образовательная сфера влачит жалкое, нищенское существование. А самое страшное, не предлагается никаких реальных программ выхода из тупикового положения. Обещанные уже не раз заявления программного характера в республике опять перенесены, на этот раз на конец августа.

Между тем распад местного сообщества продолжается, чего только стоит противостояние президентского уровня с казанской мэрией. Причем по новому законодательству мэры крупных городов вообще будут “вытащены” под прямую власть Москвы. Такие же процессы идут в силовых структурах. Если так будет продолжаться и дальше, а скорее всего так оно и будет, скоро от “Малого Татарстана” останется лишь оболочка.

Не пора ли проснуться от летаргического сна и наконец-то включить механизмы преодоления того сильнейшего тромба, который образовался в политической жизни Татарстана? В качестве первой группы мер я бы предложил в республике следующие реформы:

1. Для создания в Татарстане действительной многопартийности запустить процесс формирования партии (движения) левого характера (социал-демократического типа), альтернативной ТНВ. Желательно, чтобы эта партия имела хорошие контакты с аналогичными европейскими структурами.

2. Организовать большую дискуссию в СМИ (включая и телевидение) о будущем Татарстана с максимально широким веером мнений.

3. Сформировать в республике Центр стратегических исследований, например, во главе с профессором М. Фарукшиным, с задачей работать только по политическим сценариям. Конечная цель – выработка моделей перехода к нормальному демократическому обществу.

4. Провести существенные кадровые перестановки в высших управленческих структурах, включая и аппарат президента. Вообще продумать концепцию реформы этого уровня вплоть до создания суперминистерства, сосредоточившего все основные нити управления в одних руках.

5. Немедленно приступить к реформе системы оплаты бюджетников, начав с тех сегментов, которые занимаются производством идей (ученые, журналисты и т.д.).

6. Продумать систему мер по перераспределению в целом хотя бы 10% республиканских средств в пользу несостоявшегося “третьего сословия”.

И последнее. Я знаю консервативность, даже косность местной политической элиты. Поэтому особенной надежды на то, что что-нибудь из предложенного будет реализовано, у меня нет. Но зато и мы в этом случае “умоем руки” и приступим к реализации других проектов Татарстана. Этот, действующий, проект был создан нами, и он оказался крайне неудачным. В следующий раз постараемся не ошибиться.

Гибель суверенного Татарстана? Путь за горизонтом
Звезда Поволжья, 1-5.09 2000.

Трезвые аналитики из Татарстана даже в условиях массовой эйфории, охватившей политическую элиту республики после подписания договора от 15 февраля 1994 г., понимали, что в России могут попытаться начать возрождать полуунитарно-православное государство. Полагаю, что сегодня, после принятия серии путинских законов и известного “Определения” Конституционного суда РФ от 27 июня 2000 г., мы имеем новую политическую ситуацию, связанную с попыткой пойти по означенному выше пути.

В новых условиях Татарстану необходимо будет измениться, но в чем будет заключаться это изменение, еще не вполне ясно, в том числе и потому, что разные политические силы трактуют его по разному. Естественно, у будущей эволюции Татарстана имеется свой инвариант, и задача интеллектуалов республики его нащупать. Но для этого вначале необходим хороший анализ сложившейся ситуации. Суть ее можно выявить при рассмотрении отношения разных политических сил, имеющихся в республике, к вышеназванному “Определению” Конституционного суда РФ. Почему к нему? Да потому, что в нем политический заказ пришедших в Москве к власти сил отражен наиболее концентрированно.

1. Татарстан не собирается “бегом” начать приводить свою Конституцию в соответствие с Конституцией РФ. Причин тут две. Прежде всего ряд неугодных федеральному Центру положений Конституции РТ приняты на референдуме и не могут быть отменены автоматически. Далее, Конституционный суд РФ далеко превзошел свою компетенцию и вторгся в область принципов построения федерации, т.е. в политическую сферу.

2. Татарстан, согласно Конституции РФ, признан государством и по определению обладает суверенитетом; иной вопрос – его степень.

3. Попытки Конституционного суда ревизировать договор 1994 г. понятны – пока он существует, Татарстан не является субъектом РФ или, во всяком случае, не является “стандартным” субъектом. Но договор 1994 г. не подлежит одностороннему пересмотру.

4. Заслуживает внимания и тезис политической элиты республики о том, что без учета экономических интересов и специфики регионов, в принципе нельзя представить экономическое развитие РФ в целом. Кроме прочего, под этим тезисом скрывается наличие татарстанской бизнес-элиты, тесно связанной с республиканской властью и имеющей свои корпоративные интересы, а это в большой политике фактор немаловажный.

На давление Москвы – а оно на этот раз является системным – политическая элита Татарстана предлагает три варианта ответных шагов:

а) Проигнорировать “Определение” Конституционного суда;

б) Начать с политическими кругами Москвы переговорный процесс;

в) Отредактировать ключевые статьи Конституции РТ, но в рамках договора 1994 г.

Ясно, что эти действия не противоречат друг другу. Однако коренная слабость позиции элиты в том, что все перечисленные шаги рассчитаны на правовой путь. А если давление будет иным? В этом случае наша элита, по принципу “против лома нет приема”, ничего не предлагает. Точнее, она ограничивается только высказыванием опасений относительно сохранения внутренней стабильности в Татарстане; предрекает сворачивание демократии, рынка в России; предвидит отторжение мировым сообществом России. Букет, конечно, получается милый, но может больше поразить слабонервных – таких политиков, кажется, в Москве уже не осталось.

Перехожу к другому составному местных политических сил – к национальным организациям. Если говорить обобщенно, у наиболее крупной из них – у ВТОЦ – позиция полностью совпала с позицией правящей элиты, что в последние годы бывало редко. Единственно, ВТОЦ, в отличие от элитных кругов, планирует выход на широкие народные массы. Однако часть национальных организаций (например, “Иттифак” и еще кое-какие) не собирается встать на защиту суверенитета, ибо считает, что этот суверенитет служит кучке разбогатевших на присвоении народного богатства верхов, а не народу. Итак, у национальных организаций единства нет. Кроме того, поставлю еще один вопрос, который сторонникам национальной идеи может и не понравиться: обладает ли сейчас ВТОЦ сколько-нибудь серьезным мобилизационным потенциалом? Ответ отрицательный. Даже если правящая элита захочет его реанимировать – некоторые признаки такого хода событий просматриваются – это вряд ли удастся сделать, так как политическая активность татарской части населения мала.

Третья группа из политического спектра – местные промосковские силы. Они действуют крайне вяло, но явно поддерживают действия Центра – это видно как из обращения к В.В. Путину с просьбой распустить Госсовет РТ, по их мнению, сформированный с нарушением действующего законодательства, так и из целого ряда публикаций в республиканской печати, суть которых – самостоятельность используется местными феодалами, миф о суверенитете ведет людей в сторону от нормальной экономики. Что характерно, эти силы не смогли предложить ни одной конкретной идеи по поводу совмещения линии сторонников татарстанского суверенитета и его жестких противников из Центра. Когда им на помощь были (благодаря усилиям газеты “Время и деньги”) привлечены ряд московских, правда, недействующих политиков, те подсказали местным сторонникам разных “круглых столов”: надо, мол, гнуть линию на то, чтобы Татарстан отказался от политического суверенитета, взамен пообещать экономическое благополучие. У меня по этому поводу тут же возникли два вопроса:

а) а где гарантия, что процветание наступит если мы откажемся от политического аспекта нашего суверенитета?

б) даже если оно и наступит (что весьма и весьма гипотетично), будет ли это означать, что тем самым реализуются неотъемлемые национальные права татар? Нет, и еще раз нет. Далеко за примерами ходить не надо, посмотрите только на наше советское прошлое.

Что мы имеем в сухом остатке? Имеем фактически две позиции: стремление федерального Центра, явно поддерживаемое широкими российскими массами и немалым числом татарстанцев, к ликвидации суверенности Татарстана; с другой стороны – желание местной политической элиты, опирающейся на значительную часть татар и, возможно, на часть русских, сохранить особый характер отношений Казани и Москвы.

При нормальной ситуации эти две политические тенденции могли бы довольно долго “притираться”. Но для этого Путин и его команда должны обладать временным, а татарстанская элита – политическим ресурсом. Что касается Центра, то он еще окончательно не определился, хотя тенденция ясна. В Москве еще идет борьба более демократической и типично авторитарной моделей. В формировании дальнейшей политики Центра по отношению к республикам решающее значение будет иметь успех или провал нового этапа предполагаемых либеральных экономических реформ. Но на самом деле нам угрожает опасность при любом итоге этих преобразований. Представляется, что Центр долго ждать не будет, тем более что борьба с так называемыми “региональными сепаратистами”, якобы объедающими россиян, очень даже соответствует умонастроениям широких масс этих самых россиян, а также корпорации чиновников.

Теперь по поводу политического ресурса татарстанской элиты. По моим наблюдениям, в местном обществе очень распространены настроения об односторонней выгодности суверенитета для элиты. Поэтому, большой вопрос, сможет ли правящая элита апеллировать к поддержке “многонационального народа Татарстана”. Случайно ли то, что на днях президент РТ М.Ш. Шаймиев заявил: “Не должно быть потребительского отношения к суверенитету, постановки в аспекте “что дал”. А на самом деле большинство людей исходит не из абстрактного “процветания республики”, а из возможностей собственного кошелька. Если бы народ Татарстана действительно приобрел ощутимые материальные блага, президент Татарстана вряд ли поднял бы вопрос в указанном ракурсе. На самом деле выгоды суверенитета в социально-экономическом плане для народа не очевидны. Кое-что есть, но, скорее, не экономического плана. Например, то что Л. Овруцкий назвал “обретением чувства достоинства, самоуважения”. Однако это скорее относится к татарской части населения, для остальных прекращение “мелочной опеки” “старшего брата” (опять воспользуюсь удачным высказыванием Л. Овруцкого) мало что значит, а может быть, даже желательно, чтобы оно сохранилось, иначе откуда берутся бесконечные обращения в Москву сторонников “круглых столов” и т.д.?

Из-за того, что правящая элита Татарстана вряд ли может рассчитывать на широкую народную поддержку, она в отстаивании особого пути республики может потерпеть фиаско в обоих случаях – как при успешном ходе реформ в Центре, так и при их провале, в последнем случае, не исключено, жесткая рука будет еще более желанной.

Что же делать Казани? По большому счету, попытка урегулирования отношений с Москвой по заданной оттуда парадигме может закончиться только одним – гибелью суверенного Татарстана. Конечно, это еще не конец, но это то до боли нам знакомое состояние “автономии”. Есть ли другой путь? Несомненно, но не там, где его указывают национально ориентированные силы. Я предлагаю иной путь. Суть его – в начале нового витка наполнения суверенитета реальным содержанием, а именно, в начале нового этапа реформ, таких реформ, которых в России в целом не предвидится. В основу этих преобразований необходимо положить идею “народного капитализма” и раздать в рамках республики еще остающуюся в руках у государства немалую собственность. Но только гражданам Татарстана. На этой основе развить в максимальной степени корпоративные отношения, создав разветвленную сеть “народных” предприятии, основанных на кооперации собственности. Политическая составная этого процесса требует самостоятельного рассмотрения, тут обозначу только два момента: а) интересы русских и татар на политическом уровне должны быть представлены равномерно (двухпалатный парламент или выборы по национально-пропорциональной системе); б) необходимо завести механизм создания реальных партий, представляющих интересы действительно существующих в республике социальных групп. Фактически речь идет о выдвижении концепции социально-экономических и политических преобразований в республике для следующего президента РТ. Именно кандидат на эту должность на основе данной концепции должен подготовить программу предстоящих преобразований и затем вынести ее на всенародный референдум с увязкой нового курса с сохранением и развитием суверенитета Татарстана.

Хватит ли у нашей политической элиты воли для нового этапа преобразований? Вопрос сложный. Но ответа долго ждать не придется. Единственно, что тут хотелось бы отметить, это следующее: многие полагают, что это Москва захотела покончить с суверенитетом Татарстана. На самом деле политика Москвы всего лишь оборотная сторона наших собственных провалов. Если бы сегодня Татарстан был действительно намного более динамичным, чем в целом РФ, кто бы посмел на нас покуситься? Да все татарстанцы дружно легли бы на рельсы чтобы защитить республику. Поэтому, на самом деле суверенитет в наших руках и все будет зависеть от того, как мы им распорядимся.

На самом деле думаю иначе
Время и деньги, 1.02 2001.

В статье Р.Гатина "Исламский вызов в России" ("ВиД" от 25.01.2000г.) содержатся ссылки на мои высказывания, сделанные во время конференции, состоявшейся в Нижнем Новгороде. Это было устное выступление, а на устные высказывания обычно в печати не ссылаются. Но дело в другом – в искажении моего мнения. Так как вопрос, который я хочу затронуть, серьезный – о роли и месте русских в общественно-политической жизни Татарстана, я прошу Вас опубликовать мое мнение на этот счет без всяких посторонних "примесей".

Мне неоднократно приходилось писать о том, что роль русских в общественной и политической жизни республики должна быть повышена. И не только в этих сферах – я публично призывал к тому, чтобы в АН Татарстана был создан специальный Русский институт, призванный изучать историю, культуру, искусство и т.д. русского населения Татарстана и шире – Поволжья.

Теперь по существу: г-н Гатин полагает, что я "взываю" к Москве для "оживления" местных русских. Это совершенно не так. На самом деле я призывал федеральный центр взглянуть на проблему русских в республике (вопрос этот важен не только для Татарстана) в общем контексте национальной политики в целом в государстве, так как проблема в конечном итоге касается внутренней жизни республик.

Именно поэтому она не может быть решена через прямое вмешательство Москвы – как раз оно, если будет сделан такой шаг, явится худшим из всех возможных вариантов государственного строительства.

Полагаю, что на самом деле необходимо серьезно обдумать возможность внутренней федерализации республик – по образцу Бельгии, Швейцарии и т.д. Речь идет о "выращивании" в рамках республик, в частности, Татарстана, национальных общин, то есть об их сознательном, институциональном конструировании. Варианты могут быть разные: выборы по национальным общинам (куриям), двухпалатный парламент (одна палата национальностей), создание внутренних "земель" и т.д. Все варианты могут быть взаимосвязаны, но это, как говорится, дело техники.

А цель заключается в следующем. Сейчас русские и татары в республике "привязаны" друг к другу и фактически стали заложниками сложившейся системы, которая есть не что иное, как фундамент для местного автократизма. На самом деле наши этнонациональные интересы не должны пересекаться. При нормальной системе нормальные этнические требования могут быть вполне удовлетворены, для этого не нужно затрагивать интересы соседа. Но национальные общины в таком случае должны стать независимыми политическими величинами, открыто формулировать свои интересы и блокировать любые крайние варианты национализма (консенсус и т.д.)

Наконец, я глубоко убежден, что взаимная конкуренция русских и татар на политическом поле пойдет только на пользу обеим сторонам. Конкуренции пусть боятся те деятели, которые на самом деле неконкурентоспособны. Сейчас таких полно в системе власти.

Поэтому тот вопрос, который был г-ном Гатиным искажен, на самом деле является вопросом государственной важности. Его у нас еще никогда серьезно не обсуждали.

Что случилось с новым паспортом
(Несколько нелегких вопросов для тех, кто не разучился думать)
Звезда Поволжья, 15-20.06 2001.

Прошедшая на прошлой неделе в Казани акция по вручению первых пятидесяти паспортов нового образца – со специальным республиканским вкладышем – была одобрена в центральной печати, но в Татарстане не получила сколько-нибудь выраженной поддержки. Показательно и то, что президент РТ М.Шаймиев, весьма опытный и крупный политик, предпочел дистанцироваться от участия в этом деле, перепоручив его председателю Госсовета Ф. Мухаметшину. Возникает вопрос: неужели полпред С. Кириенко говорит неправду, когда представляет новый паспорт как результат взаимоприемлемого компромисса, как победу здравого смысла? Полагаю, что полпред выдает желаемое за действительное. На самом деле никакого компромисса нет, а республика в очередной раз просто поставлена на колени. Поэтому за демонстративным жестом президента Татарстана, согласно республиканской Конституции считающегося главой государства, стоит вполне сознательная позиция.

Итак, что же на самом деле случилось?

Прежде всего в паспортах нового образца не отражено существование республиканского гражданства, признаваемого действующей Конституцией РФ. Некоторые местные деятели от политики наверняка будут утверждать, что наличие во вкладыше нашего герба и надписи “Республика Татарстан” и есть косвенное признание татарстанского гражданства. Я заявляю со всей ответственностью, что это ложь. Дело в том, что паспорта с вкладышем татарстанцы будут получать по их пожеланию (по заявлениям). Следовательно, часть населения республики сможет отказаться от таких паспортов в пользу документов общероссийского образца. Это прямо предусмотрено в оформлении самих паспортов – страницы вкладыша не введены в общую нумерацию листов документа, что на деле означает: если не хочешь иметь вкладыш – выкинь его! На самом деле все это ведет к ликвидации явочным порядком республиканского гражданства. Особенно в ситуации, когда, как у нас, закон о республиканском гражданстве отсутствует. Итак, первая крупная потеря – это потеря татарстанского гражданства.

На самом деле за ним скрывается более существенная угроза – разрушение Татарстана как государства. Действительно, какое же государство без собственного гражданства?

Теперь другой серьезнейший вопрос. Наши политики (включая и республиканских) полностью забыли о том, что татары живут не только в Татарстане. Спросите, а какое отношение этот вопрос имеет к новому паспорту? К татарстанскому паспорту, может быть, и не имеет (особенно если нет республиканского гражданства), но к татарской нации – самое непосредственное. А сейчас поразмыслим, не получилось ли так, что новый паспорт разделил татар на две категории: а) полноценных, имеющих право на правильное написание свих имен на родном языке; б) неполноценных, такого права лишенных.

В бывшем СССР такого разделения еще не было, в данном случае мы имеем дело с новейшим феноменом. Пусть читатель сам рассудит о степени демократичности того государства, которое лишает своих граждан права на собственные имена. Это не громкое заявление, а факт: значительное число татарских имен на кириллице без грубых искажений написать невозможно.

Вот тут-то и возникает новый поворот в паспортном деле: может быть, татары, живущие за пределами Татарстана, смогут получить паспорта с вкладышами в республике? Говорят, что этот вопрос для полпреда С. Кириенко был полной неожиданностью и он не нашелся что ответить. Тут есть ряд моментов, которые необходимо выяснить. Начнем с того, что неясно – можно ли вообще получать нетатарстанцу паспорт в Татарстане? Далее, кто за это будет платить? Вопрос не праздный – за вкладыши платит республика, т.е. мы с вами. Кроме того, если человек будет ехать с Сахалина за татарстанским паспортом, будут ли ему местные (сахалинские) власти компенсировать всевозможные расходы? На сегодня ни на один из поставленных вопросов ответа нет. Однако, зная российские нравы, полагаю, что отвечать на них не придется, ибо совсем скоро выйдет какая-нибудь закрытая ведомственная инструкция, в которой будет предписано выдавать паспорта только в своем округе, то бишь области. А то, что при этом попранными окажутся этнические права (правильное написание имен, несомненно, относится к таким правам), на это, как всегда, наплюют.

Можно было бы еще порассуждать на многие темы, возникающие в связи с паспортной проблематикой. О некоторых из них в татаро-язычной печати уже писали – скажем, насколько мусульманину удобно носить рядом с сердцем документ, оформленный христианскими символами? Или другая тема, пока еще толком не затронутая, – почему татарам в рассматриваемом документе навязывается такая категория, как “отчество”? Для нас, татар, данный элемент имени собственного абсолютно чужд, ибо традиционная его форма строится по другой модели. Некоторые подумают: стоит ли писать о таких “мелочах”? Ошибаетесь, на самом деле это далеко не безобидное новшество. Во-первых, заставляя писать в паспортах отчества, нас фактически подвергают насильственной русификации. Во-вторых, этим актом меняют нашу ментальность: вы обращали внимание на то, что отчества легче в устной речи применяются по отношению ко всякого рода начальству и значительно труднее (а то и невозможно) – к родственникам, уважаемым людям? Так бывает только в том случае, если отчества используются как чужеродные явления, отчуждающие людей друг от друга.

Наконец, последнее, что хотелось бы отметить. Известно, что многие татары, включая ряд политических деятелей, выступали за то, чтобы в новых паспортах была графа “национальность”. В разбираемом документе такая графа отсутствует. И я это полностью поддерживаю. Дело в том, что национальность человека сохраняется не потому, что есть запись об этом в каком-либо документе. Абсолютно наоборот: сама фиксация национальности становится возможной потому, что человек уже ее имеет. Если в реальной жизнедеятельности у человека изменится отношение к своей национальности, то никакими формальными записями в паспорте или ином документе вы его в прежней национальности не удержите. Правда, в этом вопросе имеется , один аспект, возникающий обычно в диаспорных группах. Татары боятся, что без фиксации своей национальной принадлежности им будет трудно отстаивать свои этнические права. Скажем, как им доказывать в местных органах, что нужна татарская школа, если у группы граждан, выступающих с таким требованием, отсутствуют документы, доказывающие, что они и есть татары? При такой ситуации, конечно, нужны какие-то институциональные механизмы – лучшей формой является существование национальных организаций, созданных путем самоопределения граждан и прошедших регистрацию в госорганах. Если такие организации есть, то через судебные процедуры всегда можно отстаивать свои этнические права. Тем более что во время переписей будет выясняться, сколько лиц данной национальности проживает в том или ином регионе, городе, сельской местности. Поэтому, как во всех цивилизованных странах, в паспортах графы “национальность” у нас не должно быть.

Открытое письмо М. Шаймиеву
объединения татарских интеллектуалов “Клуб джадидов”
Звезда Поволжья, 23-29.08 2001.

Господин президент!

Анализ происходящего в России в последние годы, воздействие нового курса российского политического истеблишмента на Татарстан привели нас к выводу о целесообразности публичной оценки политики правящей элиты республики. Такая необходимость вызвана тем, что большинство известных аналитиков проводящуюся под Вашим руководством линию защиты интересов Татарстана признают неэффективной и гибельной для нации. По нашему мнению, тот набор политических методов, который сейчас используется руководством Татарстана, ведет нас к провалу. В итоге мы можем потерять все наиболее существенные общенациональные завоевания прошедшего десятилетия. В случае же отката татар на исходные позиции нация неминуемо окажется на грани катастрофы. Не исключено, что она больше не сможет подняться вообще. Учитывая остроту момента, мы не можем больше молчать. Это наше послание является и обращением ко всей мыслящей части нации -всем пора осознать близость конца того национального проекта, который с величайшим трудом огромного числа людей продвигался вперед начиная с конца 1980-х годов.

Все наиболее глубокие татарские интеллектуалы и дружественные нам зарубежные аналитики отмечают как непреложный факт потерю Татарстаном исторической инициативы. В результате нам уже навязали или в ближайшее время навяжут совершенно неприемлемые для нашего народа условия его национального обустройства в России. Скоро нация окажется в ловушке, выстроенной имперскими кругами России. Г-н президент, неужели правящей элите республики не ясно, что путь сепаратных переговоров с федеральным Центром в конечном счете Татарстану ничего не даст? Не имеют никакого смысла и заклинания о вечности нашего договора, о том, что мы его не сдадим и т.д. Не в договоре дело, и надеемся, Вы это понимаете не хуже нас. Ключевым на самом деле является вопрос о месте татар в будущей России – оно исторически и по праву не может быть ниже статуса одного из государствообразующих народов страны. О том ли ведутся переговоры с Москвой? Существует ли всенародно обсужденная и утвержденная Государственным Советом РТ концепция переговоров с федеральным Центром?

Изучение многих документов, подготовленных в последнее время чиновниками разного уровня в Татарстане, у нас, к сожалению, создает впечатление, что такой концепции вообще не существует, что татарстанская сторона на переговорах занимается только обороной, а сами переговоры, как нам представляется, ведутся на основе наития узкого круга лиц. А так как общий уровень всех этих политиков, специалистов и законодателей нам хорошо известен, мы позволим себе высказать самые серьезные опасения за конечный итог переговоров, на которые возлагаются столь большие надежды. Полагаем, что без опоры на весь мыслящий слой нации, на народ в целом, республике не выбраться из того глубочайшего кризиса, куда она попала из-за недальновидности нашей политической элиты. Вы, г-н президент, несете личную ответственность за судьбу Татарстана и обязаны найти выход из этого состояния. Считаем своим долгом предупредить Вас: властвующая элита республики слишком оторвалась от народа, не говоря уже об интеллектуалах. В случае, если на повестку дня встанет вопрос о референдуме по поводу статуса Татарстана – а такая необходимость в ближайшее время может сложиться, – его результаты могут быть непредсказуемыми. Напомним, г-н президент: в 1992 г. победа на референдуме была одержана величайшим напряжением всех национальных сил. Сейчас благодаря длительной недальновидной политике правящей элиты объединение народа вокруг идеи суверенитета в прежних масштабах уже невозможно.

В татарском обществе крепнет убеждение, что его горизонт опять сужается, опускается до того провинциального уровня, который был столь характерен для советских времен. Да будет Вам известно, г-н президент, что мы, татары, созданы для большой политики – этому учит наша собственная история. Провинциализация всего и вся в Татарстане, наблюдающаяся сегодня, гибельна для нации. Всей правящей элите необходимо думать о том, как нам выйти в широкий мир, подняться над нашим полусельским бытием. Для этого, естественно, нужны новые импульсы. На некоторых из них мы остановимся ниже.

Существует острейшая потребность в сознательном выстраивании “Большого Татарстана” и новой тюрко-татарской нации. Прежде всего, конечно, это можно сделать за счет реального объединения вокруг национального ядра в лице Татарстана, всей татарской диаспоры. Но не через полностью скомпрометировавший себя исполком ВКТ, а через другие механизмы. Почему бы, г-н президент, не создать национально-культурную автономию татар Приволжского округа, поставив в ее главе дееспособных людей (например, Вашего советника Р.Хакимова) и выделив им на период становления достаточно ресурсов? Имея в виду, что капитал татарской бизнес-элиты по российским меркам достаточно большой, следовало бы в Казани созвать Конгресс татарских бизнесменов, создав в его ходе постоянно действующий координационный центр. Назрела необходимость прямого участия лидеров Татарстана и в процессе создания единой мусульманской организации в России. По нашему мнению, уже к 30 августа можно было бы пригласить в Казань влиятельных мусульманских лидеров и договориться о созыве в республике общероссийского съезда мусульман. Эти шаги, несомненно, способны укрепить потенциал Татарстана.

Проект формирования в России крупной тюрко-татарской (тюрко-мусульманской) общности, включающей все народы, этнически и культурно, близкие к татарам, надо рассматривать в числе стратегических. Началом деятельности в этом направлении может стать учреждение под Вашим патронажем исследовательского центра – Академии “Тurcika”, в рамках которой могли бы сотрудничать ученые из числа российских тюрко-мусульманских народов (включая и крымских татар). Первым крупным проектом этого центра может стать подготовка общей истории тюрко-татар России.

Еще одним существенным элементом интеграции “больших татар” видится создание татарского национального университета в виде Международного тюрко-татарского университета, концептуально оформленного таким образом, чтобы в нем кроме татар (и их диаспоры) по определенным квотам учились и студенты из числа российских тюрко-мусульман, а по желанию и лица других национальностей. В ближайшее время, мы надеемся, Вы получите детальный документ на этот счет.

Одно из основных направлений вывода татарской культуры из состояния второсортности и провинциализма, сближения ее с европейской цивилизацией – это переход к латинской графике. Кажется, данную истину отрицать невозможно. Но сегодня по проблеме перехода татар к латинской графике сложилась парадоксальная ситуация. Как известно, татарские интеллектуалы с большим перевесом выиграли у тех “патриотов” всех мастей, в числе которых имелись и представители академических кругов, информационное сражение по латинице. Имперским ястребам так и не удалось доказать, что вопрос о том, на какой графике нам базировать наше национальное письмо, решается в Москве. И тут, вдруг вопреки уже принятым решениям, вопреки итогам дебатов в СМИ, высшее руководство Татарстана, под совершенно надуманным предлогам, с подачи нескольких замшелых коммуноретроградов фактически приостановило процесс перехода к новому алфавиту. Похоже, наша элита не вполне ясно представляет себе последствия этого шага. Г-н президент, в итоге Вы и Ваше окружение обрекают татар на выпадение из общетюркской информационной среды, на “привязку” их к очень посредственному русскому информационному полю вместо облегчения интеграции в глобальные мировые системы напрямую. Все это означает консервацию нашей отсталости. Одновременно республиканская элита из-за ориентации на давно отжившие слои и их интересы теряет поддержку молодых, прогрессивных кругов татарского общества. Как Вы, г-н президент, будете в таком случае выстраивать политическое продвижение татар в XXI веке? Ваше решение затормозить переход к латинской графике, г-н президент, – ошибка, причем непростительная для большого политика, ибо на деле она оборачивается преступлением перед будущими поколениями. Убеждены, что на всех тех, кто мешает переходу нации в цивилизованный мир, ляжет тяжкая ответственность.

Для будущности нации колоссальное значение имеет освоение информационного богатства. Но это не только и не столько то, что включено в так называемую “Концепцию информационной политики РТ” (продукт ОАО “ICL – КПО ВС”). Мы обращаем Ваше внимание, г-н президент, на СМИ республики, абсолютно не соответствующие сегодняшним реалиям и особенно мировым стандартам. Наше телевидение – образец реализации самого плохого варианта национального телевещания. Чтобы убедиться в этом, достаточно сравнить татарстанское телевидение с казахстанским. Даже если, как предполагается, в скором времени республиканскому телевещанию удастся выйти на спутниковую трансляцию (проект “Новый век”), став тем самым по-настоящему общенациональным, в новое телепространство наше родное “татарстанское” телевидение даже близко подпускать нельзя. В изменившихся форматах его недостатки приобретут просто неприличные размеры и навсегда дискредитируют среди татар национальное телевещание. Очевидно, что нужна совершенно новаторская концепция этого вещания. Понятно, что ее Аминов и К не смогут представить (иначе уже давно бы сделали хорошее телевидение). Следовательно, остается только вариант организации целевого конкурса татарского телевещания XXI века. Те, кто его выиграет, и должны встать во главе нового дела. Но тут мы хотим выразить свое опасение по поводу проведения такого конкурса. Оно связано с тем, что у нас сложилась малопонятная для нас склонность доверять местное телевидение разным телемальчикам (например, Толчинскому и К), регулярно загрязняющим республиканское телепростанство своими глупейшими, но далеко не безобидными рассуждениями, направленными в конечном счете на оболванивание народа. Таких людей нельзя на пушечный выстрел подпускать к организации конкурса. Лучше сразу выйти на американские и европейские СМИ, используя, например, наших сородичей, занятых на радиостанции “Свобода”. Пусть нас учат те высокообразованные интеллектуалы и практики, которые действительно знают, что есть телевидение, а не жалкие их эпигоны.

Отдельно хотим сказать о единстве татарской нации. Татарстан, являющийся государством всех татар, на деле свою основную функцию национального эпицентра не выполняет. Об этом можно было бы говорить долго, но ограничимся наиболее показательными примерами.

Крайне пассивная, если не сказать больше, позиция органов власти и управления республики перед лицом отчетливо выразившегося стремления ряда федеральных ведомств, включая и некоторые московские академические учреждения, в ходе предстоящей переписи расчленить татар на близкие к племенным образования, не поддается никакому объяснению. У татарской интеллигенции возникает вопрос: в конце концов мы, татары, существуем как сложившееся этнонациональное формирование или являемся всего лишь сырым материалом, из которого по схемам, разработанным в имперских учреждениях с целью ликвидации большой татарской нации, наши враги будут лепить новые этнические группы? Мы поражены молчанием в таких условиях парламента Татарстана. Он должен немедленно разработать и принять закон о “Единстве татарской нации”, в котором недвусмысленно необходимо закрепить положение о том, что все, связанное с этнической структурой татар, является прерогативой республиканских научных и государственных организаций. Федеральные статистические ведомства обязаны по поводу этнической номенклатуры татар исходить из наших разработок. Не подлежит никакому сомнению, что данный вопрос является глубоко внутренним делом самих татар. Как же иначе? Более чем странно, что по данной ключевой проблеме в Государственной Думе РФ не высказался ни один (!) из наших депутатов. Для чего вообще они там находятся и существует ли хотя бы элементарная координация их деятельности? Г-н президент, Вы обязаны противостоять стремлению имперских кругов уничтожить созданную тяжким трудом многих поколений наших выдающихся политиков и интеллектуалов единую татарскую нацию. Именно она является становым хребтом Татарстана, а не мифический “многонациональный народ”.

Оселком, на котором проверяется реальное отношение правящей элиты республики к единству татар, является и вопрос о татарах, живущих в Башкортостане. Эта огромная масса, насчитывающая, по самым скромным подсчетам 1,2 млн. человек, волею коммуно-большевиков оказавшаяся за пределами Татарстана и ставшая обширным полем самых диких экспериментов правящей башкирской этнократии, нуждается в прямой поддержке республики. Неужели Вы, г-н президент, этого не видите? При существующем в Башкортостане отношении к татарам, когда все их права, начиная от этнокультурных и языковых, кончая политическими, попраны, грош цена всем татарстанско-башкортостанским бензиново-нефтяным проектам, столь громко рекламируемым в последнее время. Напомним Вам, г-н президент: Башкортостан в большей мере является татарской республикой, чем башкирской. Там находятся наши жизненные интересы. Если Вы полагаете, что интересы живущих тут татар можно обменять на интересы нефтяной или бензиновой мафии, нам с Вами не по дороге, такую глубоко безнравственную политику мы никогда не сможем поддержать. Наша политическая элита не только должна громко заявить о наших фундаментальных интересах в соседней республике, но и создать механизмы их реализации в полной мере. Это не только государственный статус татарского языка в Башкортостане, но и пропорциональное представительство татар в органах его власти и управления, а также создание в рамках этой республики отдельной татарской административно-территориальной “земли” (кантона), наша политическая элита должна быть готова к тому, что в случае отказа правящей башкирской группировки учитывать жизненные интересы татар, нам придется совместно с русскими политическими лидерами Башкортостана начать подготовку к легальному приходу там к власти тех политиков, которые будут действительно учитывать интересы татар. Вот в чем заключается, г-н президент, подлинная деятельность по поддержке единства татарской нации в условиях Башкортостана.

Г-н президент! Все мы перед лицом истории лишь песчинки. А исторический процесс неумолимо продолжает свое движение. Совсем скоро придет время, когда национальные историки, а не наемные борзописцы от “ВВС” или доморощенные сусальные биографы, поставят Вашу деятельность в исторические рамки. При этом в расчет будут приняты только те Ваши дела, которые работали на прогресс нации. И у Вас, как у главы Татарстана, альтернатив перед лицом истории окажется не так много – остаться президентом всех татар или оказаться сброшенным с пьедестала в ту историческую свалку, где находится вся компания бывших секретарей “татарского” обкома. У Вас, г-н президент, времени остается все меньше. Мы, как совесть нации, выполняя свой долг, обязаны напомнить об этом.

Принято 20 августа 2001 г.

Нация и демократия: куда дрейфует татарстанское сообщество?
Звезда Поволжья, 25-30.10 2001.

На наших глазах происходит драматическая битва между федеральным Центром и субъектами РФ. По известным причинам она происходит как борьба подковерная, многие ее аспекты, кроме узкого круга лиц, никому не известны, включая и парламентариев. Но главный вопрос участникам этих коллизий так и не был задан ни в Москве, ни в Казани.

Задам его я: господа власти предержащие, принадлежат ли те полномочия, за которые сейчас вы сражаетесь с таким пылом, вам? В демократическом обществе уже давно бы сказали, что эти полномочия принадлежат гражданскому обществу и без его согласия никакие власти – ни федеральные, ни региональные – не могут их каким-то образом “ужать”, отнять и т.д. Но у нас – иная ситуация. Власть полностью находится в руках элит, и законодательная ее ветвь – не более чем придаток исполнительной ветви. А народ находится вне рамок реальной политики, он превращен в объект манипуляции, им просто прикрывают абсолютно недемократическое правление. Так обстоит дело как в Центре, так и в регионах. Скажу более того: местные автократические режимы являются не более чем специализированными частями общефедерального политического режима. Кто сомневается в этом, тот должен обратить внимание на поведение региональных элит в ходе принятия смертельного для регионов, особенно республик, закона “О политических партиях”, а также на недавнее заявление об объединении “Единства”, “Отечества” и “Всей России”. Как можно объединяться с собственными душителями?

Полное равнодушие народа к суете вокруг перераспределения полномочии между власть имущими двух уровней в такой ситуации более чем понятно – зачем упираться рогами за то, что тебе не принадлежит? Однако в этой позиции есть один уязвимый момент. Дело в том, что наше ближайшее будущее вырастает из сегодняшних реалий. Поэтому, с точки зрения развития гражданского общества в Татарстане и в России, с точки зрения становления тут демократии, полная бездеятельность народа может сыграть роковую роль. Исходя из этого общего посыла мне хотелось бы в рамках общей темы, которую я озаглавил как “Нация и демократия”, остановиться на некоторых тенденциях, закладываемых в российской и татарстанской политической действительности уже сегодня.

Как известно, 11 июля сего года вступил в силу федеральный закон “О политических партиях”. Не буду говорить долго о том, что он входит в определенное противоречие с действующей Конституцией РФ. Скажем, с одной стороны, в законе гражданам дозволяется создавать партии согласно их убеждениям (статья 2), но, с другой стороны, это право перечеркивается ограничениями – например, нельзя, чтобы “убеждения” граждан имели отношение к их религиозной принадлежности (статья 9). Такое же ограничение вводится и на создание партий по национальному признаку. Один из кавказских политологов по данному поводу не без основания заметил, что этот последний запрет “...нарушает права человека и права народов”, более того, в концептуальном плане при этом “защита национального равноправия и справедливости в межнациональных отношениях рассматривается как разжигание национальной розни”. Тем не менее этот закон уже вступил в действие, и совсем скоро мы будем пожинать плоды его реализации. Вот об этом надо сказать особо.

Прежде всего в результате введения в действие указанного законодательного акта с российского политического поля исчезают региональные партии (из-за того, что политические партии должны иметь свои отделения более чем в половине субъектов, региональные партии сейчас вообще невозможны). В результате происходит разрушение политического пространства республик, именно республик, так как области, в отличие от республик, являются всего лишь частями целого, тогда как республики по определению образуют особые общества, целостность которых может быть достигнута только в своих рамках. Почему я делаю такое утверждение? Потому что головные части общероссийских партий всегда будут находиться вне республик. Причин тому много, но одна из главных – то, что создать партии, отстаивающие специфические местные интересы, по новому законодательству чрезвычайно трудно, а защищающие этнические интересы – практически невозможно. В итоге в республиканских парламентах может резко усилиться представительство общефедеральных партий, которые в силу этнического преобладания русских всегда будут на 80% русскими партиями. Таким образом, из-за партийных программ, партийной дисциплины и т.д. контроль за региональной властью перейдет к этническому большинству. Я не говорю, что такое положение сложится сразу. Но в рассматриваемом законе заложена именно эта тенденция. Только очень наивные в политическом плане люди не способны осознать очевидный факт: демократические процедуры – например, голосование этнического большинства – способны стать орудием урезания прав менее многочисленных народов. И было бы в высшей степени недальновидно, если бы мы вслед за правящей элитой Татарстана полагали, что объединение с “Единством” или “Отечеством” позволит отстаивать не то что татарские, но даже татарстанские интересы. Во всяком случае ликвидация нашего суверенитета в Государственной Думе РФ происходит руками депутатов “Единства” и тому подобных партий. Отсюда вывод: в конституционном поле Татарстана имеются такие базовые элементы, разрушение которых затрагивает жизненные интересы татарской нации. Если мы хотим сохраниться как нация, ни при каких обстоятельствах мы не можем согласиться с подобного рода ревизией нашей Конституции. Одновременно считаю возможным констатировать: позиция правящей элиты Татарстана, молча взиравшей за ходом принятия российского закона “О политических партиях”, а затем бросившейся в объятия наших душителей в лице “Единства”, может означать только одно – эта элита не думает о глубинных интересах татарской нации и татарстанцев в целом.

Очевидно, что в условиях усиления в России политики централизации, свертывания федерализма республика свои завоевания сможет сохранить только опираясь на весь народ Татарстана. Но для этого необходимо предложить совершенно новую концепцию внутригосударственного устройства республики. Прежняя политика, базирующаяся на идеологии конструирования безэтнической “татарстанской нации”, чье единство должно было обеспечиваться общностью социально-экономических интересов, себя полностью исчерпала, более того, она была ошибочна с самого начала. Именно в результате такой политики татары, чьи этнические интересы всегда урезались – достаточно отметить, что татарский язык так и не стал вторым государственным языком, а решения парламента о создании национального университета и о переходе к латинице были саботированы самодовлеющей исполнительной властью – сильно охладели к идее татарстанской государственности. Русское население, также не получившее экономических и политических благ, в гораздо большей мере, чем раньше, стало ориентироваться на федеральный Центр. При отчетливо наблюдаемом в последние годы повсеместном росте русского национализма эта ориентация может лишь усилиться, тем более что технология вмешательства федерального Центра в республиканские дела совершенствуется все больше. Ясно, что продолжение подобного вектора развития способно в корне дестабилизировать положение в республике. К этому же может подтолкнуть и проведение очередных парламентских выборов на основе нового избирательного закона, вводящего равновеликие избирательные округа. Так как в городах, где проживает 3/5 населения республики, татар меньше, чем русских, в парламенте могут произойти существенные сдвиги в расстановке не только разных политических сил, но и этнонациональных групп.

Избежать сложных коллизий, связанных с действием указанных выше факторов, можно будет, как мне представляется, лишь при коренном обновлении содержания Конституции Татарстана. Фактически должна быть новая концепция внутреннего обустройства республики. Я имею в виду внесение в нее особого раздела под названием “Национально-государственное устройство РТ”. Я исхожу из того, что для государственного строительства, развития демократии и в целом для сохранения республики этнический фактор надо сделать ключевым элементом. Речь идет о конституционном закреплении существования в Татарстане двух основных государствообразующих общин – татарской и русской – с превращением их в реальных политических субъектов. Последнее предполагает представительство этих общин на парламентском уровне через квотирование национального состава депутатов (другие национальные группы также могут получить свое представительство согласно их весу в республике). Возможно и создание второй палаты парламента как палаты национальностей. Но этих изменений – а они были бы революционными не только для Татарстана, но и для России в целом, подтолкнув аналогичные процессы и в других республиках, регионах, – для развития демократии еще недостаточно.

Дело в том, что предложенное выше изменение затрагивает и внутреннее административно-территориальное деление Татарстана. Во-первых, введение этнического квотирования депутатов невозможно без создания избирательных объединений (курий) по национальному признаку. Во-вторых, и решение национально-языковых проблем в республике возможно только через создание внутренних этноязыковых зон (включая и смешанные зоны). Совокупное действие этих двух факторов требует перехода к иному, чем прежде, административно-территориальному устройству Татарстана, учитывающему национальный состав населения. Это означает переход к кантональной системе деления. Из-за того, что в республике кантоны полностью однородными по этническому составу сделать невозможно, напрашивается введение в рамках кантонов более дробных внутренних делений, лучше учитывающих этнический момент. Это не обязательно будет район, так как при формировании указанных территориальных единиц надо учитывать и необходимость местного самоуправления, которое требует наличия экономической базы. Таким образом, в Конституции Татарстана должны быть предусмотрены и соответствующие административно-территориальные преобразования.

Особо хочу подчеркнуть: та концепция конституционного переустройства Татарстана, которая тут была предложена, никоим образом не противоречит демократии – такие ее базовые принципы, как состязательность, доступность политической власти для разных социальных, политических и др. групп, сохраняются. Просто эти группы будут бороться за власть в рамках своих этнических общин. А затем, после избрания, ничто не может помешать депутатам, имеющим близкие политические взгляды, блокироваться в необходимых случаях на парламентском уровне. Ряд федеративных государств так и живет.

Что татарстанскому сообществу такая Конституция дает? Самое главное, позволяет избавиться от груза глубинного взаимного недоверия между национальными общинами в республике. Далее, открытое формулирование и отстаивание парламентскими методами подлинных интересов этих общин позволят разрушить автократический характер местной власти, паразитирующей во многом на сохранении межэтнического “баланса”. В конечном счете указанные выше изменения позволят консолидировать народ Татарстана на единственно надежном фундаменте – на общих интересах. Вот тогда этот народ и будет способен отстаивать свои коллективные общереспубликанские интересы.

Если подобный вектор развития не будет реализован, что весьма вероятно, мы не только обречем себя на положение заложников автократической власти, но подпишем себе приговор – сомнительно, чтобы такой народ смог сохранить свою автономную государственность.

Та Конституция, которая в ближайшее время будет выноситься на рассмотрение парламента республики, это лучший индикатор того, куда мы дальше пойдем – в сторону демократии и федерализма или в противоположном направлении. Поэтому эту Конституцию надо оценивать не с точки зрения обеспечения сохранения власти правящей ныне в Татарстане группы, а с точки зрения перспективы развития демократии в татарстанском обществе и сохранения на этой основе республиканской государственности.

Полуграждане
Звезда Поволжья, 16-22.05 2002.

Применительно к Татарстану, на мой взгляд, можно говорить о том, что происходящий сейчас под давлением Москвы процесс внесения “изменений” и “дополнений” в Конституцию республики фактически означает переход к разрушению той татарстанской нации-государства, весьма, кстати, несовершенной, которая, несмотря на свое анклавное положение, в постсоветский период формировалась как некое целостное политическое образование. Между тем это разрушительное действие Центра происходит в условиях незавершенности построения местного гражданского общества и полного отсутствия каких-либо гарантий быстрого становления общероссийского гражданского общества. В самом деле, не можем же мы считать серьезной альтернативой реальному курсу на создание гражданского общества всякого рода политпроекты типа “Гражданского форума”, состряпанного усилиями Павловского и К.

На всех этапах политических процессов в Татарстане за последние десять с лишним лет содержательная сторона происходящего в значительной мере зависела от активности общественных объединений и организаций. Сейчас в политическом развитии Татарстана можно выделить несколько этапов:

1988 – 1991 годы – это время распада коммунистического политического режима и образования в татарстанском политическом поле “национальных партий”, активно действовавших в республиканском парламенте;

1991 – 1992 годы – период кризиса “национальных партий” и начало становления “партии власти”;

1992 – 1999 годы – этап укрепления “партии власти” и формирования основных элементов “полномочной” демократии;

1999 – 2002 годы – начавшийся кризис “полномочной” демократии и татарстанской “партии власти”.

Если относительно высокое участие общественных организаций в политической жизни республики в 1988 – 1991 гг. привело к постепенному усилению демократии – вначале уличной, а затем и парламентской, то последующее укрепление в Татарстане демократической системы, которую точнее будет именовать “полномочной” демократией, было тесно связано с резким понижением общественной активности. Причины последнего хорошо известны – это, главным образом, отсутствие у граждан ответственности за происходящее, в свою очередь объясняемое тем, что они не стали экономически независимыми субъектами (так называемые “полуграждане”). В этом отношении Татарстан, отнюдь не преуспевший в народной приватизации, в развитии малого и среднего бизнеса, в преобразованиях в аграрной сфере и т.д., на общероссийском фоне отнюдь не блещет. Однако в республике имелись и специфические причины ухода граждан, объединенных в общественные организации, из политической сферы. В частности, правящая элита тут приложила очень большие старания, чтобы из политической сферы выжить своих оппонентов в лице татарских общественных объединений (ТОЦ и др.), в начале 1990-х годов обладавших немалым влиянием и интеллектуальным потенциалом, поэтому бывших реальными конкурентами для местной элиты. Отчасти это относится и к так называемым “демократическим” организациям пророссийского толка, существовавшим тогда в республике. Полная победа, достигнутая к середине 1990-х годов татарстанской элитой над оппозицией, в конечном счете оказалась пирровой: во-первых, весьма быстро после этого власть приобрела крайне недемократический характер и потеряла импульс к внутреннему развитию; во-вторых, она вскоре лишилась опоры в народе, особенно в интеллектуально продвинутых его слоях. Последнее отчетливо проявилось после начала путинских реформ. Неуклюжие попытки татарстанской власти в условиях укрепления в стране новой властной вертикали опереться на национальные организации и интеллигенцию закончились плачевно – одних уже не было, другие от местной власти отвернулись. В итоге в битве с Центром за сохранение завоеванных республикой прав татарстанская элита осталась практически одна.

Фактическое превращение Татарстана из полугосударства в рядовую автономию с весьма ограниченными полномочиями – сейчас уже свершившийся факт. Однако одновременно происходят и серьезные изменения во внутриреспубликанском политическом пространстве. Тут ситуация интересна тем, что переходный процесс еще не завершился и Татарстан пока, скорее, живет в старом измерении, нежели в новых политических реалиях. Однако из-за целенаправленной деятельности центральных элит это неустойчивое равновесие в республике очень скоро может быть нарушено. Прежде всего я имею в виду последствия вступившего в действие в 2002 г. федерального закона “О политических партиях”. Как известно, в результате введения в действие указанного законодательного акта с российского политического поля исчезают региональные, в т.ч. и республиканские политические партии. На деле это способно полностью разрушить внутреннее политическое пространство республик в составе РФ. Именно республик, так как они, в отличие от областей, краев и др., являющихся всего лишь частями целого, образуют особые сообщества, можно сказать, самостоятельные общества. Мой прогноз в данном случае вытекает из того, что, по данным Центризбиркома РФ, во время предстоящих выборов в законодательных органах субъектов доля избираемых по партийным спискам депутатов может составить до 50%. К тому же в одномандатных округах, образуемых в субъектах РФ, кандидаты также смогут выдвинуться через партии, т.е. через общефедеральные политические организации. Если учесть, что головные части этих партий будут находиться за пределами республик, кроме того, они будут финансироваться, а следовательно, и контролироваться из Москвы, по своему этническому составу будут в основном русскими (из-за этнического преобладания русских в стране), возникает прямая угроза перехода власти в республиках к группам, отстаивающим отнюдь не местные интересы. Я не говорю, что такое положение сложится сразу, я говорю, что подобная тенденция заложена в правовых актах. Правящие республиканские элиты, как это хорошо видно на примере Татарстана, ищут спасения на пути к превращению в политических клиентов тех общероссийских партий, которые сейчас курируются центральной властью. Но, во-первых, во время следующих выборов не обязательно победят именно эти партии. Во-вторых, при таких патронажно-клиентальных отношениях возникает драматическая коллизия, из которой без ущерба для себя местные элиты выйти не могут. Имею в виду то, что именно партийные соратники местных элит сейчас денно и нощно работают над урезанием доставшихся республикам в тяжелой борьбе прав. А ведь правящие элиты в республиках легитимизированы именно как защитники этих завоеваний. В такой ситуации я с интересом наблюдаю, как татарстанская элита в ходе так называемого “приведения в соответствие” с упорством, заслуживающим лучшего применения, рубит сук, на котором сидит. Уже сегодня можно представить будущую гипотетическую политическую действительность, когда в республиканских парламентах волей нового большинства можно будет поставить не только вопросы о ликвидации ключевых элементов местной демократии (например, такие, как законы о республиканских государственных языках), но и самих республик. Надо иметь в виду, что при этом демократические процедуры в специфическом российском понимании, не включающем гарантий прав меньшинств, не будут нарушены. На самом деле достаточно очевидно, что маневренное поле, где местные элиты сдают Центру права республик, имеет четкие границы – если после такой операции исчезают базовые элементы, обеспечивающие функционирование республиканских наций-государств, это означает переход Рубикона. Во всяком случае, с Татарстаном дело обстоит именно таким образом.

Осенний листопад,
или Гибель интеллигенции
Звезда Поволжья, 19-25.09 2002. Приводится с сокращениями.

Sic transit gloria mundi.

На днях один из известных отечественных актеров эстрады дал собственное толкование понятия “интеллигенция”. Оно звучит так: “В России интеллигент – это человек, у которого не сложилась судьба”. Интересное определение.

В этой связи вспомнилось, как во время чаепития один очень талантливый татарский композитор, живущий на гроши, в сердцах заметил: “Эти наши новые татары не могут доже догадаться заказать своим женам или любовницам ораторию, скажем, на тысячу долларов. Я бы на эти деньги смог спокойно завершить крупное произведение (далее шло название) на историческую тему”. Эта сентенция завершилась заключением: “Не закажут, так как не знают, что такое оратория; тем более не способны понять, что она могла бы их пережить”.

Ожидание чуда у интеллигенции понемногу испаряется. Представители этого слоя, унаследованного с советских времен (тогда эта “прослойка” была не такой уж и тонкой), сейчас находятся на пути к пониманию американского выражения “человек стоит столько, сколько он зарабатывает”. О, процесс еще не завершился, и всю глубину приведенного высказывания мы поймем нескоро. По себе знаю: каждый раз, когда слышу о сумме, затраченной на покупку нового игрока для “Ак барса” или на проведение очередных автогонок, начинаю в уме считать, сколько хороших книг можно было бы на эти деньги издать. Понимаю всю зряшность такой операции, но ничего с собой поделать не могу.

Между тем старый мир ушел уже безвозвратно. Поэтому наши “белые воротнички” делать вид, что они не замечают новых реалий, могут только до тех пор, пока не сломался оставшийся с советских времен холодильник или не пришла пора внести очередной взнос за обучение родного чада. Не секрет, что вопрос об интеллигенции у нас стоит остро. Не в. последнюю очередь потому, что в силу специфики евразийских джунглей, в которых все мы обитаем, индивидуальная судьба интеллигента зависит от, как очень точно выразился упомянутый мастер эстрады, умения целовать начальство “в плечико” или даже в “другое место”. А сие разворачивается на фоне сохранившегося морального императива “не продаваться”. Конечно, положение тех, кто проходит через такое испытание, незавидное.

Однако в родной республике многие интеллигентные люди спокойно преодолели всевозможные морально-этические барьеры и приблизились основательно к пониманию отмеченной американской пословицы.

Конечно, кое-какие моральные проблемы есть. Особенно если на вещи смотреть с устаревших, старо-интеллигентских позиций. Но, с другой стороны, не возникает ли у вас впечатления, что моральные императивы поднимают те хлюпики, у которых не сложилась судьба? Если бы они ездили на белых “Мерседесах”, разве они не стали бы рассуждать совершенно иначе? Вообще, к морализаторам лучше применить формулу одного моего знакомого младшего научного сотрудника, сказавшего: “В академической среде люди честные потому, что тут украсть ничего нельзя”. Любопытная постановка вопроса, не так ли?

И вообще, тут есть над чем поразмыслить. Сами подумайте, кому нужны люди с принципами, когда все общество уже неистово поклоняется золотому тельцу? К тому же когда насчет тех, кто говорит высокие слова, неизвестно, действительно ли они является такими чистенькими или остаются таковыми только потому, что никто их не покупает. За полной ненадобностью.

Знакомый журналист мне часто задает вопрос: “Слушай, если бы тебе предложили кучу долларов (обычно речь для начала идет о пяти, затем – о 50 тыс. “зеленых”), разве ты бы не послужил заказчику?”. Когда он в ответ слышит о принципах, то круто поднимает цену вопроса и, дойдя до очень крупной для меня суммы, явно наслаждаясь ситуацией, опять спрашивает: “Ну за эту сумму ты уже точно забыл бы о принципах, да?” Обычно я отшучиваюсь, мол, никто не предложит столь высоких сумм за наши принципы. А ведь действительно так.

Наконец, наступает момент истины. Но прежде чем к нему перейти, я хотел бы вспомнить нескольких человек, в последнее время совершавших выгодный бизнес, – это Р.Мухамадиев (писатель), Т.Таджутдин (верховный муфтий), например. Все они на наших глазах торговали собой и собственным народом. Многим моим сородичам это не понравилось. Но то же самое весьма удачно проделывают и политики. А что, интеллигенции разве нельзя идти по проторенному пути? Имейте в виду, что во всем мире “белые воротнички” живут за счет торговли собой (если сказать помягче, они продают свой интеллект). И нам придется, от этого никуда не уйти. Поэтому я не могу осуждать тех своих соплеменников, которые обогнали остальных и уже успели с выгодой запродаться.

Хотя всем им, наверное, пришлось перешагивать через себя. Скорее всего, понадобились и внутренние аргументы. Мухамадиев себя успокаивал, думаю, тем, что он борется с коррумпированной политэлитой. Таджутдин, как известно, поднимал на щит “хороший” ислам против “плохого”. Кое-кто пекся о судьбах диаспоры, которой в случае перехода к латинице угрожала опасность отделения от национального ядра. Наши интеллигенты, надо полагать, тоже задумывались о высоких материях. Одни, наверное, исходили из того, что берут то, что общество им недодало, другие, похоже, полагают, что они умнее остальных, поэтому и заслуживают большего. Те, кто издавал свои книги за счет своих собратьев, возможно, испытали темную ночь души. Хочется в это верить.

Иногда, правда, на ум приходит крамольная мысль, что совсем без принципов нельзя. Трудно представить нахождение в рамках товарно-денежных отношений таких категорий, как Родина или нация. О матери не говорю, это вообще вне обсуждения. Человеческая душа, если она не успела потерять свою подлинную природу, без каких-то опор на моральные принципы не выживет. Может, я ошибаюсь. Тем более что осознаю: был нищим и им останусь. В том числе и потому, что мои принципы не интересуют современных покупателей. Нищему хорошо рассуждать из бочки для философов.

А так, уже очевидно: интеллигенции в старом смысле слова пришел конец. Это особенно хорошо осознается, когда во дворе осенний листопад. Но хочется верить, что прошедшие или проходящие испытание богатством, должностями и т.д. представители старого слоя интеллигенции все-таки иногда испытывают темную ночь души. Душа, как известно, создана Творцом, а Он сатане свое творение без боя не отдает. А если и отдает, в наказание посылает плач души. Разумеется, пока она еще жива. Умение плакать во всех мировых религиях почитается за великое благо. Всех, кто еще способен на это, дорогие собратья, призываю на могилу старой интеллигенции. Облегчим свои души.

Тень “Пирамиды”
Звезда Поволжья, 26.12 2002-9.01.2003.

“Наша публика – мещанин во дворянстве: ее лишь бы пригласили в парадно освещенную залу, а уж она из благодарности, что ее, холопа, пустили в барские хоромы, непременно останется всем довольною”. В. Белинский.

В прошлую пятницу произошло официальное открытие так называемой “Пирамиды” – огромного культурно-развлекательного комплекса у подножия Казанского кремля. По имеющейся информации, сооружение обошлось группе компаний “ТАИФ” в 40 млн. долларов. На самом деле, возможно, и дороже. То есть культурно-развлекательный комплекс “тянет” по стоимости на мечеть Кул Шариф, стоящую напротив. В связи с тем, что отмеченная акция была превращена в грандиозное шоу с элементами политтусовки, она привлекла пристальнее внимание общественности республики.

Итак, по порядку.

Идея пирамиды не нова. Как гласят труды по символике, “пирамида изображала первичный курган, на который... упал первый луч солнца – создателя Вселенной” (Древний Египет). Этот “холм света”, символ созидательной силы солнца и бессмертия фараона, могилой которому она служила, отрицал саму смерть, выражая абсолютное единство между захороненным в пирамиде фараоном и богом солнца (Дж. Трессиддер. Словарь символов). Существуют старые предания, по которым завершение строительства пирамиды предрекало смерть фараона. Такова одна сторона пирамидальной символики. Есть и другая, согласно которой в социальных науках пирамидальная структура считается символом авторитарной власти.

Поэтому выбор в качестве идеи культурно-развлекательного комплекса образа пирамиды – а он был сделан, как было отмечено в ходе открытия сооружения, Р. Шаймиевым – можно трактовать по-разному, но ясно одно: из-за своих уникальных качеств комплекс станет одним из памятников эпохе первого президента Татарстана. А сама символика здания, во многом имеющая мощный мистический заряд, еще долго будет влиять на наше будущее. Тем более что оно было построено на месте бывшего монастыря, рядом с которым находилось и кладбище. Где-то в тех же краях лежат и мусульманские кости...

Теперь о самом мероприятии, обставленном множеством фейерверков, световыми эффектами, шумом и помпой.

Что бросалось в глаза, так это полное отсутствие высоких чинов из Москвы – не будем же мы считать таковыми чету Ельциных? Говорят, что даже Ф. Газизуллин, получивший приглашение на сие мероприятие, не приехал. Вряд ли это случайно – скорее всего, не было дано высочайшего московского соизволения. Правда, была телеграмма от полпреда С. Кириенко, но лучше бы ее не было – это же почти что ноль на политическом небосклоне России.

Еще одним показательным моментом был выход в “свет” Р. Шаймиева, лично из рук бывшего президента РФ Б. Ельцина получившего награду, правда, изготовленную по заказу “ТАИФа”. Тут же было и благословение отца в виде отеческого объятия. Временами создавалось впечатление, что идет передача трона наследнику Но отсутствие реальной московской власти показывало, что на самом деле мы имеем дело с бутафорией.

Зал зрителям телевидения практически не был показан, но было очевидно, что он был битком набит чиновниками. Во всяком случае, когда за В. Леонтьева уцепились две экзальтированные дамы, одна из которых являлась супругой мэра К. Исхакова, это было видно хорошо. А вообще, все это длинное и весьма утомительное мероприятие от начала до конца было явлением власти и правящей элиты народу. О том, в каком свете эта элита предстала перед народом, скажем отдельно.

Голос И.Шакирова, прозвучавший среди того бедлама, который наблюдали телезрители, был одиноким напоминанием об уходящем веке подлинно татарской культуры. Взамен, как это все увидели, приходит одетая в национальные одежды, обвешанная мишурой попса, но более всего занимает место второсортная “европеизированная” московская попса, наиболее яркими выразителями которой были В. Леонтьев и представители (далеко не лучшие) шоу-балета “Тодес”. На этом фоне А. Асадуллин, пытавшийся петь почти без голоса нечто французское и англо-русское, а также татарское, выглядел позавчерашним днем. Техно, бессмысленное кривляние брали верх.

Похоже, мы тут впервые открыто столкнулись со вкусами будущих хозяев жизни в татарском мире. На этом разломе М. Шаймиев, не побоявшийся произнести на татарском языке довольно длинное вступительное слово, выглядел совершенно чужеродным явлением: этот век уже проходит...

Символично то, что для мусульман, да и не только, “Пирамида” является языческим сооружением. Однако ирония истории бесконечна, и поэтому напротив языческого насквозь объекта – не случайно в “Пирамиде” предполагается функционирование признанного атрибутом шайтана казино – стоит мусульманская мечеть, построенная теми же самыми, как это ни странно, правящими руками. Очевидно, власть раздваивается на глазах – буржуазности одной половины противостоит религиозная мораль другой. Может быть, граница проходит даже в душах отдельных представителей элиты. Плохой симптом: обычно из такой ситуации рождается то, что называется фундаментализмом. Условия более чем благоприятные: огромные деньги вложены в развлекательный комплекс тогда, когда около 40% населения живет за гранью нищеты, когда сфера образования, культуры, науки ведет отчаянную борьбу за выживание. Если вещи назвать своими именами, то открытие “Пирамиды” есть пир во время чумы. Особенно это становится ясным, когда объявляется стоимость посещения новогоднего вечера в ресторане “Пирамиды” – 5 – 8 тыс. рублей (трехмесячная зарплата простого человека). Или ведется реклама блюд, которые там будут подаваться: итальянские грибы и суперсоус... Между тем многие думают о том, как им купить молоко и хлеб.

Похоже, что вся эта затея власти с “Пирамидой” – насквозь ошибочная и несвоевременная акция. Народ и так не слишком, если мягко выразиться, любящий своих правителей, воочию увидел, насколько они оторваны от тех, кто положен в основание сооружения. То, что М.Шаймиев решился на участие в этом деле, является его большой ошибкой – не всякую затею сыновей следует подпирать президентским авторитетом, ибо высокая политика не сводится к семейно-клановым интересам. Да и сама акция сильно напоминала то, что обычно происходит в стране, где правит Туркмен-баши. Наконец, само шоу, в котором пришлось участвовать президенту Татарстана, от начала до конца отдавало такой серостью и тягомотиной, что было просто обидно за главу нашего уже, правда, низведенного на нет, государства. Но, как говорится, каждый свою судьбу выбирает сам.

Такова, дорогой читатель, тень “Пирамиды” – сооружения таинственного и судьбоносного.